Оставьте меня

– Ага. Я в следующем году закончу колледж, и мы с родителями поедем туда.

– А родную мать искать будете? – Месяц назад Мэрибет и не подумала бы задавать настолько личный вопрос.

– Вряд ли. Меня бросили в коробке возле приюта глубокой ночью. Я просто хочу посмотреть, где я родилась, понимаете?

Мэрибет кивнула.

– Да. И вам повезло с понимающими родителями.

– Они даже больше рады этой поездке, чем я. Когда они меня забирали, то прожили в Алматы два месяца, им так понравилось, что они только и мечтают попасть туда снова.

Мэрибет не удалось найти в почте номера социального страхования родителей, на миг мелькнула мысль спросить у матери. Но потом она вспомнила все их завуалированные послания, которые она слышала, пока росла. И ту драму из-за мюзикла «Энни».

А однажды они с матерью серьезно поругались, когда Мэрибет вернулась домой позже положенного из-за того, что у подруги Стейси сломалась машина. Мэрибет на неделю посадили под домашний арест. Она пыталась объяснить, что не виновата, но мать отказалась слушать, так что Мэрибет собрала вещи и вылетела из дома. Ушла она недалеко, десять кварталов до дома Стейси, куда ее пригласили к ужину. В середине которого приехал ее отец, извинился за то, что помешал, но велел Мэрибет возвращаться домой. Немедленно.

Ехали они в гробовом молчании, только у самого дома отец сказал:

– Мать подумала, что ты сбежала.

– Хорошо! – Мэрибет была довольна тем, что напугала ее, и готовилась выйти на ринг и продолжить борьбу. Потому что с ней обошлись очень несправедливо!

– Она подумала, что ты убежала искать ее, – дополнил отец.

Кого «ее» дошло не сразу. Родную мать. И на этом желание воевать покинуло Мэрибет. Войдя в дом, она, по настоянию отца, извинилась перед матерью и приняла наказание.

– Этот увлажняющий крем подходит вам просто идеально, – сказала Эш. – Тушь будет коричневая и прозрачный сливово-жемчужный блеск для губ, если только вы сами не хотите чего поярче.

– Как вы считаете нужным.

– Посмотрите вверх и вправо. – Эш ловко нанесла тушь и небрежно спросила, познакомилась ли Мэрибет со своей родной матерью.

– Нет. Но, кажется, я скоро найду ее.

– Круто! Сожмите губы. А теперь промокните. – Она подала Мэрибет салфетку. – Уверена, что она будет рада встретиться с вами.

– Я в этом сомневаюсь. Может, она и знать обо мне ничего не желает. Она же меня отдала. – Вспомнив, что разговаривает с человеком, которого бросили в коробке, Мэрибет добавила: – Простите.

– Да ничего. Я думаю, отказ от меня был самым тяжелым событием в жизни моей матери, так? К тому же кто же не будет рад вас видеть? Вы такая красивая. – Эш театрально повернула Мэрибет к зеркалу.

Макияж преобразил ее лицо, она стала выглядеть иначе, моложе. Уставившись на отражение, она снова увидела эту женщину, похожую на нее, но другую. И хотя знать она этого не могла, но Мэрибет показалось, что она только что мельком увидела свою мать.

49

«Дорогие Оскар и Лив,

Помните, как мы прошлым летом шли мимо грузовика с собаками, которым нужен дом, и ты, Лив, спросила, как можно купить собаку, а тебе ответили, что эти собаки не продаются, но их можно взять. И ты, Оскар, спросил: «Просто так?», а женщина объяснила, что надо заполнить документы. А ты, Лив, возразила: «Но вы же только что сказали, что они не продаются». Она сказала, что собаки продаются в специальных магазинах. А этих можно просто взять, потому что они никому не нужны».

Мэрибет испытывала сомнения, что это оптимальное объяснение, но поддаваться им не собиралась. К тому же дети вскоре уже перешли от таких подробностей к мольбам взять собаку. (Это даже обсуждаться не могло, в доме не разрешалось держать животных, хозяин только и ждал повода выселить их, чтобы получать за квартиру нормальные деньги.)

Но, наверное, дети поговорили об этом с Джейсоном, потому что через пару дней он поинтересовался перед сном, почему она не рассказала им, что ее взяли в приюте.

– Мне не показалось удачным сравнивать их мать с брошенным питбулем. Кроме того, дети еще маленькие, – ответила Мэрибет. По его молчанию она поняла, что Джейсон не согласен.