Осторожно: добрая фея!

Из черной дыры донесся страшный гул, похожий на рев разъяренного монстра, и Лукреция с Мартой испуганно вцепились друг в друга. А Сюзанна с размаху шлепнулась на землю и попятилась к кустам.

– Нет-нет, я не хочу, не надо! – в ужасе зашептала она, глядя широко раскрытыми глазами в круг, поверхность которого зарябила, покрылась дымкой, а потом стала гладкой. И отразила вначале небо, в котором парила гигантская стальная стрекоза. А затем город, высокие башни которого пронзали свинцовые тучи, и дороги, по которым со страшной скоростью носились многочисленные живые повозки с бешено горящими глазами.

Дымка на поверхности круга надулась, как пузырь, и с грохотом лопнула. Уши заложило от невыносимого рева, в нос ударил резкий запах задымленного воздуха, и воронка стала стремительно затягивать в себя ведьму. Сюзанна отчаянно заверещала и вцепилась в кусты, как утопающий за соломинку, но ее неумолимо потащило к кругу. Затрещали ветки, взрыли землю корни, и ведьма, жалобно голося, подпрыгивая по поляне, как мячик, и прижимая к груди вырванный с корнем куст, унеслась в неизвестность. Марте навсегда запали в память ее выпученные от ужаса глаза и вставшие дыбом волосы.

Проводив мачеху взглядом, фея внезапно пошатнулась, упала на колени и со стоном понеслась к кругу воронки. Лукреция с Мартой бросились на выручку.

– Закрывай ворота! – проорала старшая волшебница, стараясь перекричать сильный гул и оттаскивая подчиненную от опасного круга.

– Не могу, – простонала фея. – Слишком мало сил…

– Должна!!! – рявкнула Лукреция. – Иначе чудовища прорвутся в наш мир, а ты сгинешь в чужом!

– Не могу, – слабо пробормотала фея, – я устала, ослабела, отпусти… Постараюсь закрыть ворота с той стороны.

– Бэль, не смей! – Марта с силой тряхнула ее за плечо. – Как ты можешь пропустить свадьбу Изабеллы? Ну ладно, она еще переживет. А я? Как же я без жениха-то?

Ее слова будто влили в фею недостающие силы. Белинда с громким криком простерла растопыренные ладони к воронке, вышедшей из-под ее контроля, и резко дернула их вниз, словно закрывая воображаемый люк. На поверхности круга задрожала дымка, быстро сменившаяся плотной пеленой. С громким хлопком, оставившим запах гари, воронка исчезла.

Фея зашлась в приступе кашля, согнулась пополам и рухнула в ноги Лукреции.

– Лукреция… помоги… Я не хочу… Не хочу быть, как она…

– Потерпи, потерпи, девонька, – запричитала волшебница, склоняясь над ней с палочкой. – Все уже позади. Ты выбрала свой путь, ты выстояла перед тьмой. Ты снова с нами… Теперь буду тебя лечить от этой гадости. Уж потерпи, потерпи, надо, чтобы вся она из тебя вышла.

С кончика палочки сорвалась золотая ниточка, и к ней от тела Белинды потянулся густой черный дым – остатки магии Сюзанны. Фея с воем каталась по земле, выгибалась в крике, металась в беспамятстве и затихла только тогда, когда палочка Лукреции впитала в себя всю черноту и стала обволакивать Белинду мягким золотым свечением, возвращая привычные морщинки и реальный возраст. Умиротворенная крестная заснула, и Марта с Лукрецией, перетащив ее на мох, просидели на полянке до самой зари. Лукреция – обдумывая происшедшее, Марта – горюя о сорвавшемся свидании с Сэмом, накануне которого ее так некстати похитила Сюзанна, и гадая, что же такого важного хотел сказать ей юноша.

Белинда провалялась в постели еще неделю, восстанавливая силы и приходя в себя. Вопреки опасениям Лукреции, от черной магии Сюзанны, так преобразившей фею в ту ночь на Мертвой поляне, не осталось и следа. Фея даже корила себя за излишнюю жестокость к мачехе, а уж как она сокрушалась, что из-за нее подверглась опасности Марта! Не сходя с постели, Белинда поклялась как можно скорее загладить свою вину и заняться устройством личной жизни крестницы.

Она набросала внушительный список возможных кандидатов в мужья, припомнив всех привлекательных юношей и мужчин подходящего возраста и положения, с которыми ей приходилось встречаться в последнее время. В список феи попали и услужливый ученик ювелира, помогавший ей с эскизом алмазных туфелек, и обаятельный красавчик, владеющий цветочным магазином, которому в числе прочих было поручено отобрать цветы для свадебного торжества, и немолодой, но мудрый и добросердечный парфюмер, создававший новый аромат для невесты, и еще два десятка достойных кандидатов.