Осторожно, двери открываются

– Немного ты понимаешь в девчонках.

– Нормально я понимаю. Просто таких несгибаемых, как ты, пойди найди. Но, в общем, на случай если нас грохнут… Все твои закрытия были просто супер.

Я расплылась в улыбке. Это был самый приятный комплимент, какой я слышала.

– Нас не грохнут, напарник, – прошептала я. – Белла с Вадиком наверняка поехали в Стражу, все расскажут там, и Павел Сергеевич пришлет кого-нибудь нас спасти.

Антон скептически уставился на меня:

– Я бы не рассчитывал. Он уже давно спит. Белла позвонит ему, и он скажет: «О, они у Гудвина? Какая жалость. Уверен, они справятся».

– А если мы не справимся?

– Он скажет: «Какая жалость, славные были ребята». – Я нервно хохотнула, и Антон с симпатией глянул на меня. – Мы теперь сами по себе. Что бы там ни было, будем держаться вместе.

– Хватит шептаться, голубки, – с ненавистью сказал Дровосек. – Мы приехали.

Глава 12 Навсегда исчерпанная тема

Как навсегда исчерпанная тема,

В смертельном сне покоится дворец.

Анна Ахматова

Я думала, нас будут долго куда-то везти, но ехали мы от силы минут пять. Нам велели выйти из машины перед зданием, которое я сразу узнала: желтый дворец с белыми колоннами на набережной заледенелой речки. Тот самый, который показывал мне Антон. Вот только днем я видела его заброшенным, с обрывками пропыленной строительной сетки, с облупленной штукатуркой и трещиной на одной из колонн, а сейчас…

Никакой зеленой сетки, никаких трещин. Стены безупречные, по всему фасаду мягкая подсветка – не то что в Страже с ее явной нелюбовью к трате электричества. Ярче всего был освещен медальон под самой крышей: два льва, держащие щит.

– Как они это делают? – пролепетал Антон, озираясь.

А я думала о другом. Передо мной скрытый от чужих глаз дворец в городе, которого, может быть, не существует. Тайник внутри тайника. Эта мысль так меня увлекла, что я даже не испугалась, когда Страшила с Дровосеком взяли нас под руки и повели внутрь. Оттого, что рядом маячила долговязая фигура Антона в дурацкой вязаной безрукавке, все это казалось приключением, а не смертельной опасностью.

– Тут убили Распутина, – сказал Антон.

– Спасибо, что настроение поднял. – Я задумалась. – Это же какой-то политический деятель, у которого было много женщин?

– Я смотрю, в школе ты училась так себе.

– Зато я была бы отличным пиратом, – прошептала я. – Не делай тут никаких глупостей, ладно? Нам надо выйти отсюда и не сдохнуть.

«Если мы, конечно, еще не сдохли», – подумала я, но вслух говорить этого не стала.

Дубовая дверь, которая днем выглядела пыльной и запертой, легко открылась. Как же тут тепло! Без шапки я замерзла настолько давно, что уже и не замечала. Страшила велел нам остановиться в холле с полукруглыми арками, и Дровосек ушел. Мы не доставляли нашему охраннику проблем, пока Дровосек не вернулся.

– Он вас примет, – буркнул он и нехотя развязал нам руки.

Зал, куда нас повели, был головокружительно роскошным. Я впервые поняла: Страже досталось не самое богатое здание в городе. Белая мраморная лестница в центре зала была покрыта красным ковром, у ее подножья сидели сфинксы и громоздились кадки с пальмами. Потолок сходился над лестницей куполом и был украшен такой обильной лепниной, что напоминал свадебный торт. В мраморных нишах стояли статуи, хрустальная люстра светила как солнце. Кажется, цель архитекторов здесь состояла в том, чтобы посетителей скручивало от зависти к богатству хозяина. Мы поднялись на второй этаж, пересекли еще один зал и вошли в распахнутые двери. Я отвлеклась на то, чтобы осмотреться, – и услышала, как двери захлопнулись у нас за спиной. Страшила с Дровосеком оставили нас одних. Страх от того, что нас тут закрыли, оказался немного разбавлен тем, что три высоких окна выходили на улицу, а еще три – на парадную лестницу, прямо как в кабинете Павла Сергеевича. Меня разобрал нервный смех при мысли, что начальники противоборствующих организаций выбрали для приема гостей залы одинаковой планировки: такие, чтобы можно было подглядывать, кто к тебе идет.

На кабинет этот зал со стенами из темного дерева был непохож, даже стола нет. Скорее, гостиная для отдыха богачей. Стены украшены гобеленами, на полках расставлены китайские вазы, посреди зала несколько старинных диванчиков и кресел. В желании украшать здесь не знали совершенно никакой меры, и все равно зал казался бездушным и холодным, как музей. Эх, сюда бы вместо здоровенного гобелена белую простыню, повесить проектор и смотреть кино, сразу стало бы повеселее!

В зале были еще две закрытые двустворчатые двери – важное наблюдение на случай побега. Если все три окажутся заперты, попробуем выпрыгнуть из окна на лестницу. Ноги переломаем, но как-нибудь уползем. Я хотела поделиться идеей с Антоном, но он выглядел таким напряженным, что я побоялась его трогать.

– Добрый вечер, – сказал чей-то голос.

Я вздрогнула. Огляделась: никого. Как будто с нами разговаривает стена. Антон прерывисто, болезненно вдохнул, пальцы у него дернулись.