Осторожно: яд!

— О, Рона! — воскликнула Анджела со всхлипом. — Спасибо небесам, что вы пришли. Тут происходит что-то ужасное. Вы должны мне помочь. Понимаете…

— Извините меня, мадам, — прервал ее мужской голос, уважительно, но твердо. — Боюсь, что вас, мисс Брум, я буду вынужден просить удалиться. Мы из полиции, ведем беседу с миссис Уотерхаус.

— Вы полицейские? — задумчиво проговорила Рона. — Да-да, я вас, кажется, где-то видела.

— Мы из Торминстера. Я суперинтендант [7] Тиммс. А это детектив-инспектор [8] Карсон. Ваш брат нас знает.

— И вы допрашиваете миссис Уотерхаус? — холодно спросила Рона. — По поводу смерти ее мужа? А почему не дали ей возможность вызвать адвоката?

— Миссис Уотерхаус ничего об этом не говорила, — произнес суперинтендент, как будто оправдываясь.

Рона повернулась к постели.

— В таком случае, Анджела, я вам советую послать за ним. А до его прибытия вы имеете право не отвечать ни на какие вопросы.

— Их вызвал Сирил.

— Я с ним поговорю. — Рона выглянула за дверь и посмотрела на меня. — Дуглас, найди, если сможешь, мистера Уотерхауса и попроси немедленно прийти сюда.

Повернувшись к лестнице, я чуть не столкнулся с Гленом. Он проскользнул мимо меня, заговорщицки подмигнув, и скрылся в спальне. Я остался послушать.

— Доброе утро, Анджела. Привет, Рона, ты уже здесь? О, Тиммс, а вы как тут оказались? И Карсон тоже? Какая встреча!

— Вы должны знать, доктор, по какому поводу мы сюда прибыли, — проговорил суперинтендант немного раздраженно. — С учетом открывшихся обстоятельств наша обязанность допросить миссис Уотерхаус.

— Хорошо, хорошо, не нужно на меня тратить свое красноречие, — весело проговорил Глен. — Если я правильно понял, вы решили действовать по горячим следам и выдавить из нее что-нибудь дискредитирующее, не дав опомниться.

— Это совсем не так, доктор! — гневно возразил суперинтендант. — Вы хорошо знаете, что мы обязаны задать миссис Уотерхаус рутинные вопросы, и закон требует, чтобы она на них ответила.

— Совершенно с вами согласен, — спокойно отозвался Глен. — Только сейчас она этим заниматься не может. Миссис Уотерхаус является моей пациенткой, и я заявляю, что в данный момент она находится на грани нервного срыва и фактически недееспособна. Если вы настаиваете на продолжении допроса, то ответственность за ее жизнь ложится на вас.

Суперинтенданту ничего не оставалось, как признать поражение.

— Ну что ж, доктор, в таком случае мы вынуждены допрос отложить.

Глен кивнул:

— Именно так, мой дорогой. А теперь я прошу вас выйти, чтобы я мог осмотреть пациентку.

Я поспешил вниз по лестнице, не желая сталкиваться с полицейскими. Затем свернул в библиотеку. А там сидящий в кресле у камина Сирил Уотерхаус с газетой «Таймс» в руке вопросительно посмотрел на меня.

— Вы хотели меня видеть, мистер Сьюэлл?

5

Честно говоря, трудно сказать человеку в лицо, даже если он вам неприятен, что общаться с ним вам хочется меньше всего.

— Вообще-то, — ответил я, замявшись, — я зашел сюда просто так, подождать, пока освободится Анджела.

— О, Анджела, да, она занята. С полицейскими.

— Их только что выпроводил доктор Брум, — сообщил я не без злорадства.

Сирил слегка покраснел.

— Вы, я вижу, принимаете слишком близко к сердцу дела вдовы моего брата.

— Естественно. Мы были очень дружны с семьей вашего брата, с ним и его женой. — Затем я не удержался и добавил: — И мысль, что она могла его отравить, нам кажется абсурдной.

— Я не удивляюсь, — спокойно ответил Сирил.

— А то, что вы для подтверждения своих вздорных подозрений взялись перехватывать ее письма и вскрывать, так это вообще хамство.

Представляете, Уотерхаус даже не рассердился. Я не встречал человека, который бы умел так держать себя в руках.

— Вы резки, мистер Сьюэлл, и я вас понимаю, — произнес он на удивление мягко.

— Иногда прямота помогает разрядить атмосферу.

— Думаю, вы правы. В таком случае отвечу вам столь же прямо. Я подозревал вдову моего брата в том, что она его отравила, и продолжаю подозревать. И любые меры, которые могут доказать ее вину или оправдать, считаю приемлемыми. Своих убеждений я не скрывал ни от Анджелы, ни от полицейских.

— Вы их сформировали сразу же, как только узнали о смерти брата?

Странно, но я тоже успокоился, и мы сейчас говорили так, как будто обсуждали погоду.

Уотерхаус поразмышлял.

— Не совсем так. Однако как только я ознакомился с обстоятельствами его смерти, моментально возникло подозрение, которое постепенно перешло в убеждение. Я не успокоюсь, пока его не докажу или опровергну. Это меня оправдывает.

— То есть вы убеждены, что вашего брата убили?

— Убежден.

— И это дело рук Анджелы?

— Если откровенно, я не сильно верю в ее непричастность.

Я почувствовал, что спокойствие меня покидает.

— Только потому, что у нее, по вашему мнению, был мотив?

— А разве этого не достаточно? А кроме того, вы помните, я упоминал флакончик с лекарством? Его до сих пор не нашли. Анализ содержимого этого флакончика многое бы прояснил.