– В общем, есть некоторое торможение. Ты говоришь про мистический момент, но…
– Почему-то не происходит динамичного развития карьеры. Которое должно было бы быть, ведь еще пять лет назад этот оркестр обратил на себя внимание, а первый альбом был выпущен восемь лет назад…
– Но, может быть, теперь, когда ты серьезно возьмешься за дело?
– Я возьмусь, но без каких-то… здесь ничего невозможно просчитать, невозможно сказать: «Ну, я теперь взялся, и теперь чего-то пойдет…» Артем Тамазов прекрасно выполнял свою функцию – координационно-организационно-контактную, и тем не менее… Я попробую в лучшем случае сделать то же самое, ну чуть-чуть, может быть, дернуть за какие-то дополнительные рычаги.
– Как ты думаешь, будет ли в нашей стране происходить дальнейшая эволюция музыки?
– Я надеюсь все-таки, я надеюсь, что рок-музыка вернет свои позиции. Утраченные в силу того, что она позволила поп-музыке, что она проиграла поп-музыке на своей территории. Получается, что русский рок был значимым, прекрасным, русским, мощным – и вдруг в одночасье поп-музыка его просто смыла и сдула из всего эфира.
– Будем надеяться, что будет еще его возрождение. Только вот неизвестно – когда?
– Я надеюсь, что все-таки рок-музыка возродится. Ну, по своей сути, она правильная, в отличие от поп-музыки; поп-музыка тоже должна быть, если она хорошая, но не должно быть такой разительной разницы.
– Как ты понимаешь, в наших условиях с поп-музыкой непросто. Опять же, попса…
– С моей точки зрения, такая музыка есть везде, поп-музыка есть везде. Но при этом поп-музыка, например, времен «Битлз» – она была хорошая. Она качественно была лучше. Если бы рок-музыка была пропорциональна поп-музыке и давала бы настолько же качественный продукт и в таком объеме, то и не было бы этой ужасной поп-музыки.
– Но на Западе поп-музыка дает качественный продукт
– На Западе поп-музыка отлично уживается с рок-музыкой, потому что есть индустрия, есть покупательская способность населения, которое может покупать рок-музыку в достаточном количестве.
– С индустрией у нас сложнее, естественно, во всех отношениях, и в музыкальном плане тоже.
– Очень важно, что определяло рок-музыку испокон века, это ее продаваемость, контролируемость продаж, чарты, количество проданных пластинок. Группа становилась популярной прямо пропорционально количеству проданных пластинок. У нас этого не будет еще не знаю сколько лет. У нас группа может быть архипопулярной, а пластинок может быть продано пять тысяч штук.
– Ну что ж, остается надеяться, что мы хотя бы краешком глаза увидим, как говорили герои одной пьесы Антона Павловича Чехова, «небо в алмазах». Остается на это надеяться.
Борис Гребенщиков: «Я люблю играть в России»
– Вообще-то прежде у нас была традиция играть в Питере концерты летние и зимние. А вот сейчас будет осенний концерт. Этой осенью мы практически отменили все большие концерты в других городах, потому что нам хочется по-человечески записать новый альбом. Мы решили не выступать в Питере зимой, а сыграть в середине осени в ДК Ленсовета и опять уйти в студию.
– (
– Мы очень хотим, чтобы он появился к Новому году или даже к католическому Рождеству. А как он будет называться – пока неизвестно, потому что не все песни еще написаны.
– Не все написаны. Но потому, что у нас получается, этот альбом будет мало похож на то, что мы делали последние десять лет.
– Я и сам не знаю. Мне кто-то говорил из умных людей, мнению которых я привык доверять, что у «Аквариума» около двадцати альбомов.
– Аквариумных – двадцать, потом еще какие-то мои сольные ответвления, потом еще альбомы под псевдонимами, потом еще какие-то сборники, хрестоматии и антологии – в общем, больше шестидесяти точно. Да, где-то около этого…