Осторожно, нарцисс! Как вести себя с этими самовлюбленными типами

Эту психологическую динамику передает сказка Ханса Кристиана Андерсена о голом короле. Два мошенника приходят ко двору и просят тщеславного короля позволить им сшить ему костюм из ткани, невидимой для тех, кто непригоден для своей должности или «безнадежно глуп». «Сшитый из самой тонкой, редкой ткани, новый костюм короля будет лучше всех остальных», – говорят они ему. Подданных короля ставят перед выбором: либо притворяться, что они видят костюм, либо признаться, что не видят, тем самым расписавшись в собственной глупости или некомпетентности. Вы знаете, как заканчивается эта сказка. Воображаемый костюм, превосходный и элегантный, оказывается изобретательным обманом. Когда голый король предстает перед подданными тщеславным дураком, его переполняет стыд.

Родители, идеализирующие своих детей, не всегда вырастают в семьях, где их самих баловали. Многие люди из неблагополучных семей или с весьма травматичным прошлым страдают от базового стыда и бессознательно используют своих детей, чтобы поднять собственную самооценку. В книге «Драма одаренного ребенка» Алис Миллер впервые обратила внимание на непростое положение детей, воспитанных такими «небезопасными» матерями.

Миллер описывает женщин, которые за счет своих детей пытаются сохранить то, что она называет «нарциссическим равновесием»: «Я довольно часто сталкиваюсь с пациентами, получавшими похвалы и восхищение за свои таланты и достижения… В ходе работы с этими людьми я обнаружила, что у всех есть важная история из детства: у каждого из них была эмоционально "небезопасная" мать, чье нарциссическое равновесие зависело от поведения или определенных действий ребенка»{10}.

Рассмотрим пример Селин, которая выросла с нарциссической матерью. Сколько она себя помнила, она изо всех сил старалась соответствовать ожиданиям матери. Только когда ее мать умерла, она наконец ощутила себя по-настоящему свободной – теперь она могла быть собой.

«Все таланты достались тебе»

По сей день Селин не любит вкуса сладостей, потому что они напоминают ей о «конкурсных перекусах» конфетами Pixy Stix и подслащенными энергетическими напитками. Мать заставляла ее есть это, чтобы дочка оставалась бодрой во время конкурса. Мать начала водить Селин на детские конкурсы красоты вскоре после того, как девочке исполнилось четыре. Ранние воспоминания Селин – это изнурительные репетиции под зорким надзором мамы, долгие переезды и дешевые мотели в разных городах, бурные споры за кулисами, когда мама требовала, чтобы дочка «повторила все движения еще раз».

В возрасте семи лет, когда у Селин появились признаки депрессии и расстройства пищевого поведения, врачи настоятельно посоветовали матери разорвать замкнутый круг конкурсов и освободить дочь. Отец Селин наконец проявил свою волю. Поглощенный собой человек, много работавший, он обычно позволял жене воспитывать дочь, как она считает нужным, но теперь его поддержали врачи. Он всегда возражал против этих конкурсов и жаловался, что столько времени проводит в одиночестве дома, когда Селин с матерью уезжают. Родители Селин долго ругались из-за того, следует ли дочери продолжать участвовать в конкурсах, но затем отец отказался оплачивать уроки, костюмы и внушительные взносы за участие в этих конкурсах.

Мать не скрывала недовольства, а Селин чувствовала, что она каким-то образом виновата в этом. Мама Селин постоянно разглядывала старые фотографии с прежних конкурсов, читала вырезки из газет, вздыхая с обидой, будто жизнь обманула ее. Сама Селин с удовольствием избавилась бы и от победных кубков, и от старых газет, в которых упоминалось ее имя.

Когда мама Селин была подростком, она тоже участвовала в конкурсах красоты, но ни разу не продвинулась дальше полуфинала на уровне округа. Наконец бабушка сказала ей, что она, очевидно, не так красива или талантлива, чтобы выиграть, и заставила ее прекратить участие в соревнованиях. Хотя в этом не было никакого смысла, Селин чувствовала себя так, будто это она каким-то образом виновата в личном разочаровании мамы и поэтому несет ответственность за его компенсацию.

Селин всегда приносила домой табели с отличными оценками, понимая, что от нее ждут именно этого. Всякий раз, когда мать в сотый раз начинала рассказывать о прежних временах или размахивала аттестатом дочки перед носом у друзей, Селин выбегала из комнаты. В отличие от мамы, которая жаждала внимания, свободно выражала свое мнение и всегда доминировала в беседах, Селин чувствовала себя ужасно неловко, когда оказывалась в центре внимания. В школе она никогда не поднимала руку, и ее бросало в жар, если учитель вызывал ее к доске.