Осторожно, писатели! [сборник]

Сажусь за руль, выжимаю сцепление, включаю передачу, а сам молюсь: «Ну, Господи, помоги!» Ни фига! Ещё раз. Вроде тронулись. Но совсем уже на последнем издыхании. А тут и Наташка опять звонит. Где, мол, ты там, сволочь?

Мы сегодня в гости приглашены, к начальнице Наташкиной, так что в доме шорох стоит. А меня нет. Ну, естественно, супруга в раздражении. Нет, я, конечно, понимаю, только что же я сделаю? Бегом вперёд машины побегу? Или бросить её да пешком пойти? Так всё равно не успею. Да и «ласточку» жалко. Ей хоть и двадцать, да всё равно жалко. Почёт и уважение она давно уже заслужила. Говорю супружнице всё как есть. Что машина сдохла, что я в лесу, где — не знаю, но далеко. И если хочет она меня вскорости живьём увидеть, пусть папашу своего снаряжает на помощь мне. А у папаши её, то есть у моего тестя, на ходу не менее древняя двойка — раритет. Ещё с «чёрными» советскими номерами. Впрочем, даже и подревнее будет. Тесть её покупал в семидесятых годах прошлого века, так что она мне почти ровесница. Но — бегает. Делали тогда качественно, вот в чём дело!

Наташка, конечно в крик, потом в слёзы. Мол, у меня всё не как у людей. Но — пообещала. Вот за что я её уважаю: если пообещала — сделает. А я тем временем еду с крейсерской скоростью «два километра в неделю — только кустики мелькают». Но чувствую — всё. Сцепление догорает, вонь в салоне невыносимая. Приехали.

Поставил я «семёрочку» на ручник, движок не глушу, достал сигаретку, закурил да на подголовник откинулся. Отдыхаю. А что ещё делать? Мельтешить ни к чему. Или попутка будет, или тесть приедет. Больше вариантов нет. Правда, сигарет больше нет. Ещё раз покурю, а потом буду страдать.

Краем глаза углядел мешок за спиной. Обернулся — смотрю. Ну и здоровый мешище! Красный материал, вроде бархата, с ворсом, горловина цветной тесьмой расшита, а по бокам ёлочки вышиты. Тут до меня и дошло: Деда Мороза мешок! Только какой же Дед должен быть — такой мешок таскать? Хоть и нетяжёлый мешок‑то, но объёмный, неудобный. Скорее всего, думаю, это рекламный какой‑нибудь мешок, вроде как фанерному Деду Морозу приставят к ногам. Только чего же внутрь‑то напихали? Надо глянуть. Если ерунда какая, так выбросить, а мешок оставлю. Ценная вещь. И красивая.

Пересаживаюсь на заднее сиденье, начинаю мешок развязывать. Просто на бантик завязано, делать нечего. Развязал, а горловину не могу расширить, не даётся. Только и есть, что рука лезет. Помучился я, помучился, да и сунул руку в мешок. Сунул, а сам думаю: «Эх, хоть бы пачку сигарет найти!» И что вы думаете? Шарю внутри, шарю. И попадает мне в руку прямоугольная коробочка размером с сигаретную пачку. Я её как‑то с сомнением помял пальцами, а потом — рраз, и вытащил из мешка! Точно! Сигареты! «Бонд» синий, какие я курю. Открываю коробку трясущимися пальцами, закуриваю. Нормально! Живём! И тут в голову мысль приходит: «Етишкин кот, мешок‑то волшебный! Точно, Дедморозовский мешок!»

Для проверки запускаю руку в мешок и думаю про Новый год. Есть! Вынимаю — точняк, бутылка «Зелёной марки», кедровая. Ну, думаю, привет! Снял поясок с горлышка, открыл, понюхал — водка! Глотнул пару основательных глотков — она, без обмана. Лафа! Закурил, расслабился и давай мечтать.

Перво‑наперво надо машину новую. Семёрочку Голубую, как ясное небо. Чтобы сверкала вся. И всё у неё новое! И руль, и резина! Аккумулятор запасной. По запчастям там кое‑что. Надо это дело продумать. А то кто его знает, может, мешок не бездонный. Потом Наташке шубу. Тоже новую, ненадёванную. Из бобра. Или кого там бабы носят? Ну разберёмся. Детям по велику да и компьютер нужен, Сашка уже всю плешь проел. Ленке сапоги надо зимние, старые‑то уже на ладан дышат. Холодно, вишь, на свиданки бегать. И то сказать: невеста! Тут уже всё приданое надо из мешка доставать. Ну, это с Наташкой разберёмся, что да как.

Только вот, думаю, как же машина‑то из мешка выедет, если рука с трудом пролазит в горловину? Засовываю руку в мешок, шарю. Какая‑то ерунда под руку попадается: то батон вроде колбасы, то сапоги резиновые рыбацкие, то ружьё какое‑то. Двигаю руку дальше, и — вот он, бампер! Родной, семёрочный. Уж я‑то каждую деталь в своих «жигулях» на ощупь знаю. С закрытыми глазами разберу и соберу всю машину. Так что меня не обманешь! Смотри‑ка, и номера стоят! Вроде как три семёрки. Круто! Тяну к себе за бампер, только где там. Точки опоры нет. Не вытягивается. Вытащил я руку из мешка, попутно прихватив тот самый батон колбасы: «Любительская», кило на два потянет. Выпил ещё, закусил, да и решился. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идет к горе!

Растянул я горловину насколько мог и сунул в мешок голову. Легко пошло, так что я внутрь заполз за несколько секунд. Встал на ноги, осмотрелся. Вроде как в пещере я какой‑то. Или в ангаре здоровенном. Кругом стеллажи с коробками, коробочками и коробищами. Полки до самого неба, потому что потолка не видно. А «семёрки» нет. Нету! Я — туда, я — сюда. Нету моей машинки.