Осторожно, Питбуль-Терье!

Обсуждался вопрос, как мы будем бить Питбуля-Терье.

— Если бить, так уж бить, — сказал Курт.

— Вломим так, что до старости помнить будет, — сказал Рогер.

— Тут главное качество, — сказал Курт. — Его надо отметелить по высшему разряду.

— Согласен, — кивнул Рогер.

Они с Куртом подумывают устроить праздник. Мне, видимо, достанется покупать сигареты и пиво. Поскольку я хожу в магазин за всем подряд, то Курт обычно пишет мне фальшивую записку — как будто от мамы — с просьбой продать сигарет как будто для нее. Продавщица не знает, что мама не курит, и все проходит хорошо. Так что теперь Курт собирается написать такую же записку про пиво.

— Он, конечно, здоровый, — говорит Курт. — Но если мы налетим на него вдвоем, то завалим, как нечего делать.

— Тем более, если я помогу, — говорю я.

Думаю, они меня не слышат. Поэтому, наверно, продолжают разрабатывать план, не принимая меня в расчет.

— Я б и один его отметелил, — говорит Курт и лупит рукой в воздух так, что с сигареты сыплется пепел, — если б только захотел. Но слишком много чести. Не хватало еще тратить лишние силы, чтоб бить этого засранца в одиночку. Щас.

Рогер забирает у него сигарету.

— Да он психбольной, — говорит Рогер, затягиваясь, — он тебя чуть не убил.

У Рогера изо рта ползет дым. Глаза у Курта округляются.

— Что ты там трындишь? — вдруг спрашивает Курт.

— У тебя морда была ужас какая красная, — говорит Рогер тонким голосом. Он уже понял, что ошибся и сказал лишнее.

— Это не потому, что мне было больно! — кричит Курт. Рогер опускает глаза.

— Я покраснел от гнева! Рогер кивает.

— Придумаешь тоже: больно, — фыркает Курт и отнимает у Рогера сигарету.

Курт выходит победителем из всех споров. За это я его и люблю.

Незваный гость

Домой из школы я иду с Рогером и Куртом. Но тут есть одна тонкость. Очень важно, чтобы они не узнали про мамины проблемы. Поэтому по тропинке от дороги до нашей двери я тащусь, едва переставляя ноги, так что Курт с Рогером успевают скрыться за поворотом раньше, чем я дохожу до порога.

Я стучу три раза. Мама отпирает замок и приоткрывает дверь. Цепочка натягивается, но мамы в щель не видно. Она прячется за дверью.

— Это я. Один, — говорю я.

Мама впускает меня.

От двери мама прямиком идет к себе и ложится. Свет горит, дверь заперта на цепочку. Обеда мама не приготовила. Это значит, что сегодня она очень тревожная.

Я варю вермишель, стараясь не производить никаких звуков. Тем не менее мама спрашивает, что это за шум.

— Это просто я, — говорю я.

— Дверь запер? — спрашивает мама испуганным голосом.

Естественно, я запер дверь.

— И цепочку накинул?

Я начинаю медленно раздражаться.

— Да!

Пока я обедаю, смотрю телевизор. Но без звука. Маму ужасно утомляют всякие звуки.

Вдруг что-то ударяет в окно. Я сжимаюсь, и тут же мама начинает плаксиво причитать:

— Что такое? Что стряслось?

Я отдергиваю занавеску — по стеклу стекает расплющенный снежок. Стайка малышни улепетывает со двора прочь. Но маму уже заклинило. Сколько я ни говорю, что это всего-навсего шалости соседских ребят, толку чуть. Мама дышит тяжело и часто. Мне приходится идти к ней, садиться и держать ее за руку.

— Я чувствую, что-то случится, — шепчет мама.

Она все сильнее стискивает мою руку, мне больно.

— Что будет? — спрашиваю я.

— Не знаю, — говорит она. — Беда.

Чувство, что обязательно случится что-нибудь ужасное, возникает у мамы довольно часто.

Мы сходимся на том, что лучше всего мне уйти в бункер.

На парковке я обнаруживаю, что удлинитель вставлен в розетку. Странно, я никогда не забываю его вынимать. Я достаю фонарик и спускаюсь к бункеру.

Дверь приоткрыта, хотя я хорошо помню, как закрывал ее вчера.

Я крадучись подхожу к двери, заглядываю в щелку.

И столбенею.

В бункере сидит Питбуль-Терье и играет, елки зелёные, в мои игрушки!

Бункер

Этот Питбуль-Терье по-настоящему опасный зверь. Курт слышал, что он избил взрослого мужика там, где они жили раньше. Поэтому им и пришлось переезжать сюда к нам.

Не теряя времени, я бегу домой. В ящике со всем подряд нахожу старый навесной замок. Прячусь в леске за бункером и жду, пока Питбуль-Терье наконец не выходит. Он грузно поднимается в горку, озираясь по сторонам. Едва он скрывается из виду, я кидаюсь к бункеру и вешаю на дверь замок. Руки прочь от моего бункера!

Назавтра мой замок оказывается взломан. Обломки его раскиданы в снегу на горке. Питбуль-Терье повесил новый замок. Раза в два больше моего. Вот поганец. И еще прилепил на дверь рисунок питбуля. И написал под ним большими буквами:

«БЕРЕГИСЬ ПИТБУЛЯ!»

Трусливый трус!

Прижимаюсь ухом к двери, но нет, ничего не слышно.

Вид у питбультерьеров жуткий, это правда.

Но вдруг они такие страшные только с виду?!

Чтобы разобраться в этом вопросе, иду в зоомагазин. За прилавком стоит лысый детина. На толстенных, как бревна, руках татуировки. Глядит неласково.

— Я хотел бы кое-что узнать.

Верзила смотрит на меня исподлобья.

— О питбультерьерах, — объясняю я.

Ноль внимания. Просто не верится, что человек работает в сфере обслуживания.

Но затем он медленно наклоняется к прилавку. И шепчет: