Осторожно - пума!

начальнице.

— Спасибо тебе, Надежда Ивановна! А мы ведь побить

тебя хотели — больно ты нас гоняла.

— А как же вы думали? Не поработаешь как следует,

на совесть, так всю жизнь на крошках жить будешь.

И не столько премия, сколько гордость, что они стали

первыми, они, которых отказывались брать на работу многие

организации, посеяла крохи веры в себя, в свои способности.

„Тони, брат, не мучайся"

— Никто же не предполагал, что так получится. Как-

то все случилось уж очень неожиданно... Если бы мы знали...

— растерянно объяснил следователю Федор Прохоренко.

— Да, никто не предполагал... Но нужно было неуко-

снительно выполнять правила выбора места для лагеря...

Накануне все шло необычно ладно. Прекрасный солнеч-

ный день и отличная видимость помогли в два раза перевы-

полнить дневную норму. Закончив съемку надоевшего боло-

тистого участка, отряд свернул палатки, завьючил отдох-

нувших за неделю лошадей и перебазировался в горное

верховье реки Туюн. Рабочие работали быстро и слаженно,

с подъемом и шутками. По пути не было больших марей,

лошади не вязли, не падали, их не приходилось тащить за

хвосты, и переход напоминал прогулку. Настроение еще

больше улучшилось, когда по пути подстрелили двух глу-

харей.

Федор Прохоренко, практикант-топограф из Новоси-

бирского топографического техникума, вторую неделю вел

самостоятельную съемку. Как настоящему топографу ему

выдали аэрофотоснимки района работы, кипрегель, план-

шет, подсобные инструменты, пять лошадей и рабочих. С ра-

бочими у него установились хорошие, деловые отношения.

78

Как-никак он уже отслужил срочную службу в армии, по-

видал людей и умел с ними обращаться. В отряде устано-

вились так помогающие работе взаимопонимание и хорошая

дисциплина, основанная не на окрике, а на сознании необ-

ходимости выполнить точно и в срок важное дело.

Было и другое. В отряде подобрались отчаянные парни,

которые считали ниже своего достоинства ныть и жаловаться

на усталость, холодную воду рек, тяжесть похода по марям.

Они презирали слабых, издевались над неловкими или не-

умелыми, смеялись над опасностями, хотя опытных таеж-

ников в отряде не было. Установилось шутливо-пренебрежи-

тельное отношение к трудностям дальневосточной горной

тайги и превратностям экспедиционных работ.

Вот и сейчас. Федор слышал говор и смех идущих впе-

реди рабочих, обсуждавших вчерашнее приключение.

— Он прет, как паровоз, по кочкам с баяном на горбу.

(Баяном прозвали деревянный ящик — футляр кипрегеля.)

Я пустой за ним не поспеваю, а Мишка и вовсе далеко от-

стал с планшетом-то. Кричит: «Погодите, черти, не бегите,

я же упаду, планшет-то помочу». Ну я ему отвечаю: «Падай,

брат, полежи, не мучайся...» Идущие сзади и вовсе на анек-

доты перешли. Слышу, он кричит: «Алешка, давай сюда ско-

рей, Мишка в мари утоп, один не вытащу!»

— А глубоко провалился?

— Да по щиколотку!

— Чего же сам он не выходит?

— Да он кверху ногами.

Взрыв хохота...

Вечерело. Выбрали место для нового лагеря на песчаной

террасе речки. Федор еще в техникуме усвоил, что место

для экспедиционного лагеря должно отвечать пяти основ-

ным условиям: оно должно быть сухое и ровное, безопасное

(подальше от скал, падающих деревьев, обвалившихся бе-

регов), близко к питьевой воде, обеспеченное дровами и кор-

мом для транспортных животных. Лучшего места не при-

думаешь. Кругом редкий лиственничный лес. Место высо-

кое, незатопляемое, сухое и ровное. Земля оленьим мохом

покрыта и сухие листвянки кое-где торчат — отличные дро-

ва. В речушке вода как слеза чистая. Для оленей, если бы

они тут были, корма сколько хочешь, а вот для лошадей?

А ничего, вот за речушкой, которую немудро вброд перейти,

пойменный лес — там травы полно.

Так же как собирались из того лагеря, дружно разбили

этот. В момент скинуты вьюки и привязаны к лесинам ло-

79

шади, чтобы остыли и на воду сразу не набрасывались.

Трое ставят палатки, двое валят сушняк на костер. И вот он

уже весело трещит на берегу ласково булькающей речушки.

Коновод Костя теребит глухарей. Отвесив нижние губы,

дремлют стоя кони. Никто не обеспокоился тем, что помер-

кла прозрачность воздуха. Красный шар солнца, затяну-

тый влажным маревом, закатывался в тучу. Да и что тут

страшного? Ну может пойти дождь, это не новость. Про-

дукты есть, палатки крепкие, место высокое, настроение

отличное.

Вот и обильный ужин готов. Отвязанные лошади не

спеша, помахивая хвостами, спустились к воде, попили и

побрели на ту сторону к траве.

— Ишь ведь скотина, а сразу понимает где что. Издали

корм чуют.

— Небось на сопку-то не поперли.

Заснули под мерный стук дождя. А в горах бушевал ли-

вень. К утру ливень спустился в долину. Дождь гремел и

прогибал полотняные крыши. Речушка помутнела. От ее

ласкового бульканья не было помина. Она зло ворчала и

стукала галькой в водоворотах.

В такую погоду все равно не пойдешь на сопку, не станешь

рубить просеки. Все лежали в палатках, покуривая и лениво

перекидываясь словами. Прохоренко рассматривал аэрофо-

томатериал, намечая план действия в новом районе.

Как-то никто не обратил внимания, что коновод Костя

накинул плащ и вышел из палатки. Видимо, увидев на-