Осторожно, женское фэнтези!

– Нет. Она заявила, что ребенок родился мертвым. Следов насильственной смерти на тельце не было, эха чар тоже… Мы-то знали, что малыш родился живым. Но она, как заключила комиссия, могла этого не понять. Такие ошибки случаются даже у акушерок при отсутствии опыта… Чушь! Я видела ту девицу. Все она понимала. И ребенок кричал наверняка, особенно когда она его на мороз выволокла…

Именно такой истории мне не хватало. Нервы и так на взводе, а тут еще наставница с ужасами.

– Не помню, что с ней стало, – нахмурилась она. – Думала, до смерти тот случай не забуду, а вот, надо же, совсем из памяти вылетело.

Если бы совсем! Нет, самое главное леди Пенелопа мне рассказала. И после этого рассказа ни о чем уже не думалось, кроме оставшейся в комнате Саймона бутылки водки.

– Вас не интересует акушерство? – наконец-то догадалась леди Райс.

– Нет, простите.

Да, водка пришлась бы кстати.

Но было средство и получше. Взвесив в уме все «за» и «против», я попросила у наставницы разрешения отлучиться и вышла в коридор, чтобы, пройдя несколько шагов, постучать в дверь заведующего.

– Входите, – послышалось изнутри.

Я отважно переступила порог, но тут же остановилась, не рискуя приближаться к источнику еще больших тревог.

– О, мисс Аштон, – улыбнулся Грин. – Я отмечу этот день в календаре: вы в кои-то веки постучались.

Мне бы его хорошее настроение. Впрочем, я за этим и пришла.

– Я составляю расписание на день и хотела узнать, понадоблюсь ли я вам сегодня.

– Нет.

Я с сожалением вздохнула.

– Нет, вы не за этим пришли, Бет, – продолжил он. – Вы пришли, потому что хотите к единорогу. У вас что-то случилось?

– С чего вы взяли? – непроизвольно ощерилась я в ответ на послышавшееся в его голосе сочувствие. – У меня все хорошо!

– Тогда не понадобитесь. Продолжайте радоваться жизни.

– Ладно, я хочу к единорогу, – созналась я зло. – Но это не значит, что у меня что-то случилось. Мне просто понравилось…

– А мне нет, – отрезал Грин. – Мне не нравится, когда мне врут. Что мешает сказать, что, да, у вас проблемы и хочется немного развеяться? Считаете, я потребую подробностей? Простите, я не по этой части доктор.

Нет так нет.

Я выскочила за дверь и с ходу налетела на шедшего по коридору человека, оказавшегося не кем иным, как Оливером Райхоном.

– Элизабет?!

Голос, а еще пуще взгляд ректора красноречиво свидетельствовали, что милорд пребывает не в лучшем расположении духа, и попятиться обратно в кабинет Грина показалось мне не самой плохой идеей.

– Здравствуйте, доктор, – вернув лицу невозмутимый вид, проговорил Оливер, глядя мне за спину. – Мисс Аштон, уделите мне минуту?

– Нет, – замотала головой я. – Мы с доктором… говорили. Да?

Я обернулась на хозяина кабинета. Грин с интересом смотрел на нас с ректором, и я не удивилась бы, достань он блокнот, чтобы записать наблюдения. Озаглавить запись можно «Кормление черного аспида перепуганными мышами», ибо глядел на меня милорд Райхон так, что и сомнений не возникало: останемся наедине – как есть сожрет.

– Всего один вопрос, Элизабет.

– Спрашивайте, – я равнодушно (надеюсь, именно равнодушно, а не нервно) передернула плечами.

– Хорошо, – проскрежетал Оливер, поняв, что вытащить меня в коридор можно только силой. – Не соблаговолите сказать, где вы были?

Сказала бы. Если бы знала, когда меня хватились. А так и не представляла, что соврать. Пришлось говорить правду.

– Провела ночь с мужчиной, – заявила нагло. – Молодым, красивым и полным сил мужчиной.

– На меня не смотрите, – не смолчал Грин, угодив под случайный взгляд ректора. – Я ни по одному пункту не подхожу. Хотя, возможно, насчет сил и поскромничал.

– Заткнитесь, доктор, – процедил Оливер сквозь зубы. Глянул на меня и приказал зло: – Ровно в час в моем кабинете.

Но дверью, уходя, не хлопнул.

– «Заткнитесь, доктор», – повторил раздумчиво Грин. – Не могу вами не восхититься, мисс Аштон. Вам удалось пошатнуть незыблемую цитадель спокойствия, в просторечии именуемую Оливером Райхоном.

– Вы сами напросились, – буркнула я.

– Я, как и положено хирургу, вскрыл нарыв, – с насмешливой поучительностью выговорил целитель. – А занозой, вызвавшей, собственно, нагноение, были вы. Ночь с мужчиной! Хе-хе…

– Это не то, что вы подумали, – пробормотала я, запоздало сожалея, что сцена разыгралась в присутствии этого невыносимого человека.

– А что я мог подумать, если минуту назад вы просились к единорогу? – поинтересовался он едко. – Только то, что не хотел бы оказаться на месте того, с кем вы коротаете ночи. У вас кровь на рукаве, Бет. И, кажется, это не ваша кровь.

Не утруждаясь объяснениями, я вылетела в коридор. Карауль меня там ректор – не заметила бы и сшибла.

Вернувшись в кабинет наставницы, закопалась в учебники и собственные путаные мысли, главная из которых была о том, что если человек дурак, точнее, дура, то это ничем не исправить. Когда через какое-то время открылась дверь, даже головы не подняла и вздрогнула, услыхав голос Грина:

– Леди Пенелопа, вы не отпустите со мной вашу ученицу? Возьмите пальто, мисс Аштон.