Осторожно: злая инквизиция!

Кирилл кивнул и начал деловито раздавать указания, а я вышел на улицу, чтобы не мешать, — мне нужно было поговорить по телефону. И успел услышать, как за моей спиной Ксения Егоровна с искренним участием интересуется у Кирюхи:

— Господин дознаватель, может быть, я чем-то могу вам помочь?..

Пор-р-роть!

— Андреич, добрый вечер. Говорить можешь?

— Привет, — отозвался Левашов.

В трубке на заднем плане слышался говор телевизора и женский голос, интересующийся: «Солнце, кто это?», потом хлопнула дверь, и фоновые звуки отрезало.

— Да, Макс, могу. Что у тебя?

— У меня тут труп. Возможно, наш, хотя сказать точно должен будешь ты. С одной стороны, ножевое в сердце и жертва подходит, с другой — характерных магических следов нет. Мы сейчас все по своей части проверим и вызовем местных. Надо, чтобы клиент попал именно к тебе. Мне нужно знать, тот это нож или нет. Так что нужна твоя помощь.

Левашов ответил не сразу.

— Максим, я сам собирался тебе звонить. Я на работе взял отгулы за свой счет, жену на отдых везу. Кто ж знал, что по вашему делу внеплановый труп вылезет, там последний был неделю назад…

Да чтоб вас всех побрало, с вашим южным неторопливым темпом жизни!

Но не успел я развить эту мысль дальше, как он деловито предложил:

— Предлагаю так: давай адрес, я сейчас приеду и проведу осмотр на месте. Что смогу — скажу. А когда вернусь, выясню все остальное.

От сердца чуть отлегло. Ладно, главное, чтобы Андерич ответил, тот или не тот нож. Остальное терпит.

— Хорошо. Когда тебя ждать?

— Дня через три вернусь. Если что-то срочное будет, могу раньше, но не хотелось бы — Надя расстроится… — и спохватился раньше, чем я успел его поправить. — А! Ты про место происшествия? Да минут через двадцать буду.

Люблю Крапивин. Чудесный город…

Свердлова прошла совсем рядом, мазнула шикарной задницей по моему бедру и с крайне независимым видом принялась оглядывать пустой двор.

…и люди хорошие.

— Кирюха жив?

Меня смерили высокомерным взглядом:

— С ума сошел? Их же там трое!

— Ксюш. Не дури, ладно?

— О, господи! — она закатила глаза. — Ты долго будешь мне по голове стучать, как молоток?

— Ксюша. Мы договаривались: никаких игр вокруг работы.

— Нет, Соколов! Ты не молоток — ты занудный шуруповерт!

Не реагировать на закатывание глаз. Не вестись на фырканье. Смотреть в глаза твердо и выжидательно.

— Хорошо, хорошо! Только не смотри так, а то мне во всех грехах покаяться хочется! — Ксения щелкнула пальцами по крупному листу какого-то плетущегося растения и сменила тему: — Ну что, Стеценко — наш маньяк?

— Пока не знаю. Работаем.

— Но вообще, я к тебе не за этим пришла, — теперь Ксения говорила вроде бы серьезно, не выделываясь.

Что, вообще-то, большое чудо и редкость.

— Я думаю, что кладбище зачищал Стеценко. По крайней мере, здесь, у него дома, чары применялись точно такие же, и рука та же, это чувствуется.

Спасибо, Ксения Егоровна! А то ж Кирюха с пацанами сами не сообразят — они ж на кладбище не были!

Но вслух только кивнул: согласен.

— Так может, я ребят кликну, и мы… того? Повторим, м? — соблазнительно выгнула темную бровь ведьма.

Мне стало стыдно за свое раздражение. Человек предлагает добровольную помощь, и она вовсе не виновата, что у меня единственный местный эксперт надумал на выходные свалить!

— Не надо, — я вздохнул и пояснил: — Не хочу пускать посторонних на место преступления.

— Ой, да ладно! Вы все равно будете их допрашивать, вон, твой приятель копытом бьет, так знать хочет, кто мог предупредить администратора!

— Допрашивать — будем. А на месте преступления им делать нечего.

У Кирюхи вроде в команде есть специалистка. Женщин в инквизиции на оперативных должностях немного, так что эта его Вера, скорее всего, ведьма на службе у Ордена.

— Пойдем поглядим, что там братья нарыли, — позвал я Ксению, и крапивинская (что бы там она ни говорила!) Хозяйка пожала плечами и поцокала каблуками вслед за мной по плиточному двору.

Кстати… Припоминая, как складываются у Ксюши отношения с любой мало-мальски независимой женщиной… Надо предупредить Кира, чтобы его и моя мадам наедине не оставались, а в идеале — вообще не пересекались! 

Ксения

 Дурацкое какое-то занятие — следствие.

Я думала, что это как-то поинтереснее, а на деле — сплошные вопросы и никаких ответов.

Когда мы вернулись к остальным, рыжий Кирилл обрадовался Максу как родному:

— О, Макс, тебя-то и надо! Иди, чего покажу!

И притащил в подвал. После такого вступления я ожидала бог знает каких находок, но слова дознавателя оказались обычной маркетинговой уловкой: в подвале, сияющем пустотой и чистотой, показывать уж точно было нечего.

Вот мой инквизитор — настоящий, он никогда так не делает, сказал «Покажу!» — значит, покажет, а этот… Дешевая китайская подделка!

А мужики переглядывались с умным видом, явно что-то имея в виду, и не спешили озвучивать это вслух, специально для недоумевающей Ксюши. Но я не гордая, у меня язык не отсохнет спросить:

— И что мы должны здесь увидеть?