Остражка детДомАвец Магия БлагоРодной

– Дети, у которых головы катаются по полу, а не сидят на плечах, не могут рассчитывать на хорошие отметки, Евгения, – учительница стукнула шишкой по Женькиной парте. – Посмотри, какие другие девочки молодцы. Даже мальчики оказались трудолюбивее тебя. Посмотри по сторонам и, я уверена, что тебе станет стыдно.

Женька послушно огляделась. Нина Сергеевна прошлась по рядам и, усевшись за учительский стол, снова обратила взгляд своих увеличенных глаз на создательницу снеговика с болтающейся головой.

– Ну что, стыдно?

– Нет, – честно ответила Женька.

– Ах, вот даже как…, – взгляд учительницы переполз на снеговика и он, видимо, от суровости этого взгляда, снова лишился верхней шишки. – Так вот, что я тебе, девочка, на это скажу: – ответственные дети сегодня пойдут домой с высоко поднятой головой, а безответственные, должны склонять голову так же низко, как это делают их отметки, – и она вывела в Женькином дневнике кающуюся двойку с изогнутой спиной и поникшей головой.

Будто чувствуя совершившуюся несправедливость, в Женькином животе проснулся монстр и громко рыкнул на учительницу. Женька и сама была не против зарычать от обиды, но вместо этого просто покраснела.

– И в который раз говорю, – по утрам нужно хорошо завтракать. Помните дети, – завтрак это самый важный прием пищи. Как же мне жаль, что не все это понимают.

– Вот вы – понимаете, – осуждающе похвалила Женька полушепотом.

– Ты что-то сказала? – учительница принялась выводить сытые оценки в дневниках других учеников. – Надеюсь, ты усвоишь сегодняшний урок?

– Нет, – ответила Женька на первый вопрос и тут же сообразила, что опоздала. – Ну….

Учительница уменьшила свои глаза за счет вдавливания очков в нос.

– А ведь в прошлом году ты была отличницей, Евгения. Ты меняешься в худшую сторону.

– Она меняется в худую сторону, – выкрикнул мальчик по имени Тимур. Но Нина Сергеевна проигнорировала небессмысленное заявление.

– И куда только смотрят твои родители?

– Мама – в черную воронку, а папа – в черную дыру, – серьезно ответила Женька.

– Ты еще и остра на язык стала. Я просто обязана сигнализировать твоим родителям, пока не так поздно, – с этими словами учительница вернула привычный размер глазам и заставила Женькин дневник уподобиться его хозяйке, то есть, – покраснеть. А покраснел дневник от следующей записи, устыдившей целый разворот: – «Евгения безответственно относится к учебе и дерзит учителю. Родители! примите соответствующие меры по перевоспитанию».

– Да, поздно сигналить нельзя, – теть Марина – наша соседка будет ругаться, – плохо понимая, что вообще происходит, пробормотала Женька и спрятала в рюкзак виновника своих новых огорчений – безголового снеговика.

На большой перемене, когда в кабинете не осталось никого кроме Женьки, монстр в животе девочки, словно почувствовав свободу, стал вести себя совсем невоспитанно. Он разрычался прямо-таки на всю школу, – по крайне мере, так показалось Женьке. И, чтобы хоть как-то заставить внутреннего монстра замолчать, девочка откусила кусочек мела. Затем предприняла вторую попытку. Следом – третью. Последняя же попытка привела к тому, что, вернувшаяся вместе с остальными учениками из столовой учительница, растерянно топталась у доски не меньше минуты.

– Евгения, в кабинете оставалась только ты, – обратилась Нина Сергеевна к Женьке, не желая соглашаться с мыслью, что ее память ей изменяет, – ты не знаешь, куда девался новый кусок мела?

Женька снова залилась краской.

А мальчик по имени Тимур снова неудачно пошутил:

– А она его съела!

– Вот у тебя, что ни выстрел – все ни в цель, – упрекнула мальчика учительница.

А Женька невесело подумала, что если бы слова были стрелами, то Тимур заслужил бы звание самого меткого лучника.

Глава четвертая

Ароматная диета

Как только Женька вышла на крыльцо школы, к ней подбежала Вера и заставила превратиться из поникшей двойки в опешившую единицу.

– Я стащила котлету из столовой. Пойдем со мной котенка кормить, который здесь под лестницей живет. У него глаза такие голодные. Мне его, жуть, как жалко. А тебе? Что – не жалко?

– Жалко, – голодным голосом ответила Женька.

– Ага! А где же твоя котлета тогда? – Вера вонзила в подружку недоверчивый взгляд. – Съела, да? А еще утверждала, что мясо не любишь! Я же говорила, что такого не бывает, чтобы кто-то мясо не любил! Значит, и ты любишь, да? Еще как любишь, да? Но, если ты добрая и не жадная, то должна замечать, когда кому-то плохо. И помогать, – голос «милосердной» девочки приобрел нравоучительный тон. – Вот я – добрая. А ты?

Женька только приподняла острые плечи и нечаянно позавидовала котенку, хотя тоже искренне жалела всех обездоленных существ.

Несчастный котенок, увидев девочек, зашипел. Вера бросила угощение на большой опавший лист дерева, как на тарелку. Котенок впился в котлету зубами, а Женька впилась в нее мыслями и украдкой принялась вдыхать аромат.

– Постоим, пока не съест полностью, – сказала Вера, – а то, стоит уйти, сразу собаки появятся, я их знаю.

– А пока мы здесь, они не появятся? – усомнилась Женька.