Читаем Остров полностью

Остров

- Ему нравится делать людям больно, - пробормотала Алиса.

- Он выводил нас из клеток. По одной. И заставлял делать всякое.

- Ужасные вещи, - добавила Алиса.

- И если мы делали это как-то не так, как он хотел, он наказывал за это других. Как тогда, когда он захотел, чтобы я... кое-что ему сделала. А я отказалась. Тогда он посадил меня назад в клетку и вывел маму. Он отстегал ее плеткой прямо у нас на глазах, а затем заставил ее сделать то, чего не сделала я. Потому, что я сказала, что не буду этого делать.

Рука Эрин, лежавшая в моей, стала горячей и влажной. Я слегка пожал ее.

- Собственно говоря, - продолжала она, - Уэзли делал с нами такое с самого начала, еще когда появился здесь впервые. Но тогда он надолго не задержался. Уходя, оставил нам в клетках немного еды и воды и сказал, что вернется.

- Но не сказал, когда, - добавила Алиса.

- Ага. Спустя какое-то время мы начали думать, что он вообще не собирался возвращаться. Пищи и воды у нас уже почти не оставалось. Но до того, как их совершенно не стало, мы услышали страшный взрыв.

- Когда наша яхта взлетела в небо? - спросил я.

- Ну да. Не успели мы опомниться, как он вернулся. Вышел из джунглей такой веселый и радостный.

- В чем мать родила, - добавила Алиса.

- Это его любимый наряд, - сообщила Эрин. - Наверное, думает, что всем нравится все время видеть его штуковину.

- А это не так?

- Только не мне.

- А он не рассказывал, как взорвал яхту? - поинтересовался я.

- А как же, - сказала Эрин. - Часто хвастался, как легко ему это удалось. Он перерезал своей бритвой топливопровод. В моторном отсеке, да? Затем скрутил из простыни фитиль. Потом зажег его, прыгнул за борт и поплыл под водой.

- Он рассказывал это и смеялся, - подхватила Алиса. - Считал, что он такой хитрый.

- Он действительно нас перехитрил, - признался я. - Мы все подумали, что он взорвал яхту случайно и сам погиб при этом.

- Он и хотел, чтобы вы так подумали, - подтвердила Эрин. - Но Билли говорит, что вы довольно быстро обо всем догадались.

- Ну, мы стали задумываться. Особенно после того, как начались убийства. Понятно, кто еще мог бы это делать? Насколько нам было известно, остров был необитаемым. Мы и не подозревали, что здесь целая семья... А другие здесь есть?

- Другие что? - переспросила Эрин.

- Люди. Семьи. Дома. Соседи у вас есть?

- Мы сами себе соседи.

- Кроме нас никого, - поправила ее Алиса.

- Мы были совершенно одни на всем острове. Как это было замечательно. До появления Уэзли.

- Мама и папа привезли нас сюда, чтобы мы были в безопасности, сказала Алиса. - Как тебе это нравится, а?

- Мы жили в Лос-Анджелесе, - пояснила Эрин. - Переехали на остров, когда там произошли эти массовые беспорядки. Это было последней каплей, понимаешь? Родители боялись, что нас всех убьют. Хотели увезти нас в такое место, где не надо было беспокоиться о таких вещах, как преступность и наркотики.

- А посмотри, что получилось, - посетовала Алиса.

- Все знают, что получилось, - упрекнула ее Эрин. - Но до этого было здорово. - Затем, обращаясь ко мне, добавила: - Занимались мы дома. Никакой школы. Нас учили мама и папа. Мама когда-то была школьной учительницей, а папа был писателем. Это было классно, не надо было ходить в какую-нибудь ужасную школу с гадкими детьми. Почти каждый день мы плавали и ловили рыбу. Было так хорошо, пока не появился этот Уэзли и не испортил все.

- Я жалею, что мы не остались в Лос-Анджелесе, - призналась Алиса.

- Не ври.

- Мама и папа были бы тогда еще живы.

- Может быть. Никто этого не знает. Возможно, мы погибли бы при землетрясении.

- Все же лучше, чем такое.

- Нет не лучше.

- По мне лучше смерть, - выпалила Алиса. - Я охотнее умру, чем... Руперт, да ты не знаешь, что он с нами делает.

- Угу, - промямлил я.

Я не собирался признаваться в том, что видел, как поступили с ее сестрой Уэзли и Тельма. Это поставило бы их в очень неловкое положение. И близняшки наверняка подумали бы, что со мной что-то не так - если я мог наблюдать за тем, как издевались над Эрин, и даже не попытался вмешаться.

- Они играют с нами, - сказала Алиса. - То, что мы вынуждены сидеть в этих клетках, плохо уже само по себе, но еще хуже, когда они выводят нас. Они делают это для того, чтобы поиграть с нами. Они играют с нами в "маскарад", в "дом". Они заставляют нас есть с ними, танцевать для них, бороться с ними. Что бы им ни пришло на ум, они все заставляют нас делать И все кончается одним и тем же - нас избивают до потери пульса и трахают.

- Эй, - воскликнула Эрин. - Совсем необязательно употреблять такие гадкие слова.

- Да, это действительно гадкое слово. Все здесь гадко! Как я хочу умереть!

- Нет, ты...

- Эй! Прекратите! Господи Боже мой, середина ночи. А то, что кто-то здесь пытается уснуть, вас не интересует? Большое спасибо.

- Конни? - позвал я.

Тишина.

Затем она спросила:

- Кто это сказал?

- Я.

Снова тишина.

Потом послышалось:

- Руперт?