Остров

Юля закрыла глаза и крепко сжала руками круг, жгучая ненависть колыхалась где-то в районе горла, казалось, еще чуть-чуть и ее вырвет жаркой ядовитой струей.

– Зато я увижу, как ты сдохнешь! – еле шевельнула она губами. Но он услышал и усмехнулся.

Внезапно их сильно качнуло, вознесло на самый верх, а потом резко бросило вниз. Юля услышала собственный отчаянный крик. Шторм, казалось, усилился, страшный грохот бушующей стихии заложил уши. Из последних сил цепляясь за веревку, взмывая и падая, выныривая из пучины, она каждый раз видела перед собой искаженное до боли лицо своего врага. Он так же, как и она, цеплялся, боролся, выныривал, отплевывался. Нет, она все же увидит, как он взмахнет руками над водой в последний раз, увидит его взгляд полный смертельного ужаса перед тем, как черная вода скроет его насовсем.

И не было конца этому безумию – взлеты, падения, голова кружилась, где-то внутри ее тела плескалась соленая морская вода, которую она отрыгивала, тут же глотая новую порцию. И как раз в тот момент, когда сил уже не осталось и ее накрыло тупое безразличие, пришла последняя волна. Юля повернула голову и увидала над собой гигантскую вертикально стоящую стену с уже загибающейся вверху белоснежной пенной шапкой, она зажмурилась и еще сильнее обхватила руками спасательный круг, впиваясь в ладони ногтями, не в надежде спастись, нет, а от смертельного ужаса. Неужели все?

Плотная масса воды рухнула на нее сверху, закрутила, подкинула, поволокла куда-то вглубь. Что-то больно ударило ее по ноге, в бок, в грудь, в голову; воздуха уже давно не было в легких, и ее даже удивила эта последняя мысль, что дышать-то совсем и не хочется, и тут же легкие зажгло нестерпимой болью, захотелось вдохнуть всей грудью, широко, сильно. И она вдохнула, заполняя рот горькой соленой водой, и тут же усиленно замотала руками, пытаясь выбраться туда, наверх, к воздуху. Волна проволокла ее по чему-то твердому и отступила, оставив лежать на суше, кашляя и хрипя, извергая потоки воды и восстанавливая дыхание в измученных легких.

Юля с трудом подняла голову, смахивая с лица, облепившие его пряди волос. Сзади послышался шорох, и ее снова накрыло волной. Она поползла прочь, отталкиваясь локтями, и вскоре в изнеможении перевернулась на спину, вдыхая воздух всей грудью, пытаясь унять противную дрожь в теле. Ей все еще не верилось, что под ней твердь. Господи, она на суше! Больше никогда-никогда не сядет она ни на один корабль, отныне только твердая земля под ногами!

Юля приподнялась, чтобы осмотреться, правую руку резануло болью – запястье кровоточило, и она лизнула широкую полосу содранной кожи. Хорошо, что веревка лопнула, а то ведь и руку могло оторвать. Пошатываясь, она встала, и чуть было не повалилась обратно: мокрая юбка облепила ноги. Она выжала подол руками и потрясла его на ветру. Однако не май месяц! Холодно, темно и ничего не видно. Сзади море, впереди что-то темное, непонятное. Сделав пару шагов, поскуливая, накалываясь босыми ногами на острые камни, Юля споткнулась о препятствие и вскрикнула, нащупав нечто мягкое, живое. Наверное, живое.

Неподвижной горой перед ней, лицом вниз, лежал человек. Вележев? Она пристально вгляделась, потом попыталась перевернуть тяжеленное тело, что удалось не сразу. В руках Вележев мертвой хваткой держал спасательный круг. Юля побила его по отвислым щекам, наклонилась послушать дыхание. Вроде дышит. Живучий, гад! Оставить его здесь? Волны накатывали на берег, захлестывая тело мужчины. Юля ухватила его за руки и стала тянуть прочь от моря, упираясь в землю ногами. Дело продвигалось медленно, и больше чем на пару сантиметров сдвинуться ей не удалось, но зато она согрелась.

Юля упала на колени рядом с Вележевым, сердце ее устало бухало в груди, рядом шумели волны, перекатывая гальку и камни. Ветер немного ослаб. Небо над головой, затянутое тучами, слегка прояснилось и кое-где на нем проступили звезды. Она подпихнула под голову спасательный круг, свернулась калачиком, зажав холодные руки под мышками, и закрыла глаза.

Скорчившись в позе эмбриона, Юля то впадала в оцепенение, то вдруг выныривала из этого полусна-полуяви, в паре сантиметров от нее находился ее враг, она слышала его шумное дыхание и радовалась тому, что он жив. На какой-то миг ей стало смешно: буквально недавно она желала ему смерти, а сейчас радуется, что он ухитрился выжить, потому что теперь все же не одна в эту самую страшную, холодную ночь в ее жизни. Наконец небо просветлело; блеснул первый, пока еще робкий лучик, восходящего над горизонтом солнца. Юля невольно ахнула – море радужно сияло, приветствуя новый день. Замерзшее тело потянулось навстречу теплу. Встать удалось с трудом: все косточки, мышцы ныли при малейшем движении.