Остров

Мэг молчит. Она не дрожит и не начинает плакать. Она просто смотрит в сумку, в глазах ни признака того, что перед ней ее фобия. И Дэнни замечает нечто еще – усмешку, крошечную злобную ухмылку, которая появляется на ее губах.

Из его груди вырывается крик, и он кидается в джунгли.

Глава 31 Онор

В пещере сыро, холодно и темно, тем не менее там лучше, чем за острыми камнями входа. С наступлением ночи Онор забилась в самый угол, предварительно осмотрев поросшие мхом стены и усыпанную листьями землю на наличие пауков и прочей гадости. Уперевшись спиной в каменную стену, она прижала колени к груди и наконец разрыдалась. Сначала она сдерживалась – боялась, что заложит нос и она не сможет дышать из-за лейкопластыря, заклеивающего рот, – и перенаправила ужас в злость, с какой попыталась разорвать веревку, связывающую запястья и лодыжки. Однако, сколько бы Онор ни дергала руками, сколько бы ни дрыгала ногами, ничего не помогало, веревка держалась крепко.

Сперва она не планировала ночевать в пещере: когда похититель ее туда затащил и связал, а сам ушел, она попыталась сбежать: выползла наружу на заднице, тканью шорт цепляясь за грубые камни.

У выхода из пещеры Онор остановилась и лихорадочно оглядела окрестности. Впереди располагалась небольшая полянка, окруженная густыми джунглями. Главное, найти путь к друзьям – даже если придется все время ползти на заднице или прыгать на связанных ногах босиком, – и тогда этот кошмар закончится. Они ее освободят: развяжут веревки, снимут пластырь с губ и вытащат вату изо рта. Они будут ее защищать до тех пор, пока не приедет мама… При мысли о ней к глазам вновь подступили слезы. Должно быть, мама сейчас лежит у бассейна, попивая коктейли с другими родителями и не имея ни малейшего представления, как страдает ее дочь.

Их семья состояла лишь из двух человек – Онор и мамы; они двое против всего мира. У них потрясающие отношения, самые лучшие, и теперь мама счастлива, впервые за долгое время. Когда отец Онор съехал от них пять лет назад, она вздохнула с облегчением – больше не будет никаких ссор. Громогласный голос отца и отчаянные, визгливые возражения матери сильно повлияли на психику двенадцатилетней девочки. Она поклялась себе, что у нее-то никогда не будет таких отношений, как у родителей. Нельзя подвергать ребенка или саму себя подобным мучениям. Онор стала более сдержанной; она прятала свою жизнерадостность, выпуская ее только на сцене.

Когда они приехали в первый групповой отпуск без отца, ее сильно поддерживал Дэнни, и Онор прониклась к нему благодарностью и симпатией. Он перестал быть для нее лишь шумным надоедливым мальчишкой. Теперь она видела в нем родственную душу – того, кто прекрасно понимал ее растерянность и одиночество. С того момента они начали сближаться все больше с каждым годом, и когда на свой пятнадцатый день рождения он предложил ей встречаться, Онор почувствовала себя самой счастливой девочкой на свете. Это было два года назад, и с тех пор она играет роль идеальной девушки.

Так в какую же сторону податься? Где море, слева или справа? До нее не доносится ни шума воды, ни дуновения морского бриза. Нос жадно вдыхает плотный, тягучий воздух. Где же лагерь? Онор словно заснула на пляже и проснулась в самом сердце острова. Даже не будь она так напугана, когда ее тащили сквозь джунгли, ей бы не удалось запомнить маршрут. Помимо пляжа, водопада и поляны на вершине утеса, на острове нет никаких отличительных особенностей, никаких ориентиров.

Из кустов под одной из пальм раздается шуршание, и Онор, резко обернувшись, видит, как на поляну выходит варан пепельного цвета на коротких кривых ножках с чешуйчатыми когтистыми лапами. Она буквально каменеет, когда огромное чудище, метра полтора в длину, вертит головой, высовывая изо рта раздвоенный язык, – понимает, что таким образом оно принюхивается. Опасны ли вараны для людей? Ядовиты ли? Джефферс наверняка знает. Ну почему она его не слушала? Почему смеялась вместе с остальными, когда он пытался поделиться с ними ценными знаниями?

Варан перестал вертеть головой и исчез в густых зарослях, тем не менее Онор до сих пор чувствует на себе взгляд его немигающих черных глаз. Она отползает обратно в пещеру, молясь, чтобы тварь за ней не последовала.

Лучше переждать ночь в укрытии. Джунгли слишком опасны, а у нее в буквальном смысле связаны руки и ноги. Да и в темноте нетрудно заблудиться. Надо бежать на рассвете.

Когда тьма снаружи начинает медленно рассеиваться, шум джунглей тоже нарастает, будто кто-то добавляет громкости с помощью регулятора. К непрекращающемуся стрекоту сверчков, составивших ей компанию ночью, присоединяются глухие вопли макак и карканье, уханье и щебет различных птиц. Мир за пределами пещеры просыпается, в то время как Онор всю ночь и глаз не сомкнула, вглядываясь в темноту, прислушиваясь к подозрительным звукам и молясь, чтобы похититель не вернулся до рассвета.

Веревка вокруг запястий ослабла – она терла ее об острые выступы на стене позади несколько часов, и теперь от свободы ее отделяют миллиметры.