Остров

Не откладывая дело в долгий ящик, Хюльда забронировала авиабилет в Соединенные Штаты на ближайшую дату. Ей удалось выйти только на одного из мужчин – второй, возможно, уже умер, так что в конечном счете вся ее поездка могла свестись лишь к посещению могилы отца.

3

Бенедикт

Бенедикт поднялся со стула, подошел к окну и потянулся. Вид был ничем не примечательный – сплошной поток автомобилей с утра до вечера. Временами окно вообще было лучше не открывать, чтобы не задохнуться от выхлопных газов.

Дагур, друг Бенедикта, удивил его. Хотя «друг» – это, наверное, громко сказано. В свое время они, конечно, были настоящими друзьями, однако связывавшая их нить разорвалась довольно резко, и теперь они общались лишь от случая к случаю, да и то всегда по инициативе Бенедикта. Первым Дагур никогда не звонил. Его карьера в банке развивалась, судя по всему, успешно, но что касается всего остального, он погряз в рутине – по-прежнему жил в доме, где вырос, и лишь изредка встречался со старыми приятелями. Все они в один голос утверждали, что Дагур застрял в прошлом.

Несмотря на панораму, открывавшуюся взору Бенедикта, когда он глядел из окна, – полное отсутствие зеленых насаждений, безликие офисные здания из стекла и бетона и вереница машин, – следовало признать, что день был замечательный и проводить его в четырех стенах просто грех.

Не обращая внимания на шум, Бенедикт все-таки открыл окно, чтобы летний ветерок хоть немного освежил помещение.

Потом он снова сел за стол, протянул руку за карандашом и чистым листом бумаги и принялся рассеянно выводить на нем какие-то каракули. Он часто делал это, чтобы расслабиться, иногда даже сам не понимал, что именно рисует, – понимание приходило позже. Он занимался этим почти бессознательно, рефлекторно.

Выдвижные ящики стола были доверху заполнены такими рисунками, но никто, кроме него самого, их не видел.

Только на такие случайные наброски и хватало времени у Бенедикта – дела его фирмы шли в гору, а на подходе были и новые интересные проекты. Он основал фирму два года назад со своими тремя однокурсниками с инженерного факультета. С тех пор их штат увеличился еще на несколько человек, но работали они по-прежнему в крошечном офисе, похожем, скорее, на каморку. Но планы перебраться в более просторное помещение с каждым днем становились все реальнее. Особого дохода фирма пока не приносила, но благодаря состоятельным спонсорам, которые купили в ней долю и вкладывали деньги, Бенедикт и его партнеры могли позволить выплачивать себе приличную зарплату. Осенью фирму собирались вывести на фондовую биржу, что вызывало определенный интерес у инвесторов. Готовясь к этому событию, Бенедикт только и делал, что встречался с адвокатами и бухгалтерами, так что времени заниматься своей непосредственной работой программиста у него практически не оставалось. О полноценном отпуске этим летом речи тоже не шло, но ради успеха бизнеса было не грех им пожертвовать.

Как бы то ни было, Бенедикту предстояла поездка на остров – с ней уже все было улажено. Пазл сложился, когда свое согласие дал Дагур. Признаться, Бенедикт даже не ожидал, что получит его так легко. Он был готов к тому, что у его приятеля эта затея не вызовет никакого энтузиазма и он найдет причину, чтобы отказаться, но, как ни странно, Дагур принял предложение Бенедикта.

Десять лет.

Время пролетело поразительно быстро, и иногда Бенедикту казалось, что все случилось вчера. Ему было легко мысленно возвращаться в тот день, да и в последующие тоже, и в точной последовательности вновь проживать каждую сцену. Кое-что из сказанного тогда навсегда врезалось в его память. Избавиться от этих воспоминаний было выше его сил. Среди них были такие, которые ему хотелось сохранить, но были и другие, от которых он стремился избавиться. Эти годы не прошли для Бенедикта бесследно – целых десять лет обмана под гнетом страшной тайны.

Тем не менее встреча старых приятелей на острове была его идеей. Он ощущал потребность сделать так, чтобы память о ней не умирала, и каким-то образом искупить свою вину, хотя, конечно, исправить уже ничего было нельзя.

Он совершил ошибку, ужасную ошибку, и ему с ней жить. Хотя слово «ошибка» едва ли подходило для описания того, что он натворил.

Воскресить прошлое и вновь посмотреть в глаза своим друзьям – Дагуру и девушкам, Александре и Кларе, – это наверняка будет мучительно больно.

Однако, возможно, именно поэтому Бенедикт и приложил столько усилий для того, чтобы организовать эту встречу, – он жаждал боли, он предпочитал боль разъедающему его изнутри чувству вины, которое становилось особенно невыносимым, когда день подходил к концу и он вновь оказывался во власти ночных кошмаров.

4