Остров Афродиты

– Он рад за меня. Он знает, как я люблю живопись. – Однако известие о том, что Роберт тоже будет с ней работать, явно пришлось ему не по душе, но Леон не стал заострять на этом внимания, и к удовольствию Элен, они больше не говорили на эту тему.

– А где сейчас твоя картина?

– Леон отвез к себе в офис. Наверное, ее уже повесили. – Счастливое выражение на лице Элен и радостный блеск ее глаз заставили Труди улыбнуться.

– Он, должно быть, очень любит тебя, если захотел постоянно видеть перед глазами твою картину!

Подошел автобус, и подруги стали прощаться. Нагруженная покупками Элен села у окна.

– Желаю хорошо провести время! – крикнула ей Труди на прощание. – Увидимся, когда вернешься!

Увидев вошедшую в офис жену, Леон взглянул на часы.

– Что-то случилось? Тео должен был привезти тебя через полчаса.

– Из торгового центра я решила поехать прямо к тебе. – Она положила свертки в кресло, а сама устало опустилась в другое.

Леон улыбнулся и нажал кнопку звонка.

– Я попрошу принести чего-нибудь выпить. Сегодня очень жарко. Зачем ты несла все эти свертки? Покупки могли бы доставить прямо домой.

– Мне вовсе не тяжело. – Она оглядела комнату. Картину еще не повесили. Наверное, Леон был слишком занят. Но где же она? В шкаф она не поместилась бы, а больше убрать ее было некуда.

Тео принес кофе для Леона и апельсиновый сок для Элен.

– Пожалуй, я закончу на сегодня, – сказал Леон, пробежав глазами несколько документов. – Допивай свой сок – мы едем домой.

Может быть, спросить о картине? Нет, она решила, что этого делать не стоит. Она только спросила, не помешал ли ему ее приход.

– Не нужно из-за меня прерывать работу, – сказала она, озабоченно глядя на мужа. – Я могу подождать.

– Нет, дорогая, мы едем. – Леон взял свертки и понес их к машине. – Ты купила все, что хотела?

– Да. А еще я купила детям купальные костюмы. Мы ведь будем на море?

– Конечно. К западу от Пафоса есть великолепный пляж. Мы непременно побываем там.

Узнав о предстоящей поездке, дети запрыгали от восторга, и Элен тоже передалось их настроение. Ни одного события в своей жизни она не ждала еще с таким волнением, и хотя приготовления к отъезду прибавили Элен работы, ей это не было в тягость.

– Когда мы едем? – Фиона не могла скрыть своего нетерпения. – Скорее бы наступила пятница. Я не могу дождаться.

– А подождать тебе все же придется, – спокойно сказал Леон. – У вас еще не кончились занятия в школе.

– А на сколько дней мы поедем?

– На неделю.

– На целую неделю?

– Если будете хорошо себя вести.

– Мы будем хорошо себя вести, верно, Фиона?

– Я и так веду себя всегда хорошо, – ответила девочка брату. – Это ты не слушаешься.

Элен улыбнулась, ласково глядя на детей. Позднее Леон сказал ей:

– Ты очень привязалась к ним, Элен.

– Я их люблю, как своих, – ответила она. – Я рада, что осталась, Леон.

– Причина только в детях? – Леон напряженно ждал ее ответа. Она улыбнулась мужу и мягко произнесла:

– Нет, Леон, есть и другая причина.

В четверг Элен отправилась в поселок в местную парикмахерскую.

– Вымыть и уложить? – спросила ее Эфлани. – Или вы хотите немного подстричь волосы?

– Нет, Эфлани, подстригать не надо; просто вымой их и уложи.

– Вы, кажется, занимаетесь живописью? – начала разговор парикмахерша, расчесывая волосы Элен.

– Немного. – Элен смотрела на свое отражение в зеркале и думала, не изменить ли ей прическу. Но вдруг Леон это не одобрит. Ему нравятся ее волосы такие как есть.

– Я слышала, у вас очень хорошо получается. – Элен промолчала, а Эфлани добавила: – У приятельницы моей тетушки есть одна ваша работа… вы ведь, конечно, знаете об этом. Так вот, моя тетя с таким восторгом говорила о вашей картине.

– Одна из моих работ? – Элен удивленно посмотрела на девушку. – Но это невозможно. – Она написала всего одну картину с тех пор, как приехала на Кипр, и это картина была у Леона. – Здесь какая-то ошибка.

– Да нет же, – возразила Эфлани. – Там изображена старая мельница… та, что находится здесь, в Лапифосе. Так, по крайней мере, сказала моя тетя.

– Но… – Элен побледнела. Не может быть! Леону так нравилась ее работа, он дорожил ей и даже не соглашался оставить картину в сарае! Нет, здесь все-таки какая-то ошибка. Леон никогда не расстался бы с картиной. – А кто эта женщина, что утверждает, будто у нее есть моя работа?

– Она живет в Никосии… Паула Максвелл. Она училась вместе с моей тетей… – Внезапно Эфлани замолчала и чуть не выронила расческу. – Вам нехорошо, миссис Петру? Принести вам воды?

Элен молча покачала головой. Она была бледна; даже казалось, что у нее остановилось сердце. Леон отдал ее картину… этой женщине. Значит, он по-прежнему встречается с ней. Но когда? Он уже давно никуда не отлучается по вечерам, и все свободное время проводит дома. Элен сделала вывод, что его отношения с Паулой прекратились. Боже, как она могла поверить, что для Леона жена стала дороже всех его знакомых! Зачем она позволила себе полюбить его?

– Пожалуйста, Эфлани, продолжай. Я в полном порядке.

– Вы уверены, миссис Петру? У вас очень бледный вид. Может быть, мне позвонить вашему мужу, чтобы он заехал за вами?