Остров бесконечной любви

Леонардо посмотрел на Сесилию с омерзением и спросил сам себя, как эта женщина когда-то могла ему нравиться. Конечно, это было совсем другое время: тогда его кровь просто бурлила в венах, так что было почти не до размышлений. Но теперь Леонардо видел перед собой руины той женщины, которая когда-то была одной из первых городских красавиц: размалеванная старуха, силящаяся скрыть дрожание рук с помощью высокомерных жестов времен своей молодости.

– Я пришел, потому что она пообещала мне этот вечер.

Сесилия освободилась от хватки посетителя.

– Обещание Мерседес – еще не гарантия, – предупредила она, поправляя боа. – Она куда капризнее своей покойной матери, да хранит Господь ее душу.

Леонардо саркастически ухмыльнулся:

– Ее душу? Сомневаюсь, что у Господа есть место для таких, как вы.

Сесилия вперила в мужчину огненный взгляд.

– Ты прав, – ответила она. – Мы уж точно закончим в том же самом месте, куда отправляются такие, как ты.

Леонардо собирался подобрать достойный ответ, но только пожал плечами. Воспоминания о девушке захватили все его помыслы. Он впервые увидел Мерседес, когда еще была жива ее мать. Каридад лишила его разума в ту самую ночь, когда отдалась ему, вся обмазанная медом. В то время Мерседес была только девчушкой, которая выходила из материнской спальни – порой в полусне, – когда он навещал свою возлюбленную; и Леонардо никогда не смотрел на нее другими глазами, пока Каридад не погибла при пожаре, который чуть не уничтожил все заведение. Но и тогда Леонардо не сразу обратил на нее внимание. Он почти позабыл о ее существовании, потому что перестал приходить в этот дом. А когда два года спустя он все-таки вернулся, то приходил редко и всегда на заре, так что даже не пересекался с девушкой.

– Она говорит, что не может принять тебя сегодня. – Голос доньи Сесилии, прозвучавший за спиной, развеял чары.

– Но она мне сказала…

– Она не то что вовсе не примет тебя этой ночью, просто сейчас она занята.

Леонардо уселся на диван и закурил.

Несколько месяцев назад приятель уговорил его сходить в бордель, хотя на дворе был еще день.

– Доньи Сесилии нету, – объявила им девушка с золотистой кожей, открывшая дверь. – Но, если желаете, можете обождать.

На девушке был ночной халатик, не скрывавший соблазнительных форм. Леонардо смотрел вслед незнакомке, пока она не исчезла за одной из дверей в коридоре. Он как будто где-то ее видел – алкоголь, притупивший все чувства, не давал вспомнить, где именно. Только через несколько часов, когда Леонардо вышел из другой комнаты и увидел девушку при свете фонарей в патио, сердце его сумело совершить прыжок в прошлое. Эта девчонка была отражением своей покойной матери, но отражением с более светлой кожей и с ангельским лицом. Было уже поздно, и Леонардо не мог задерживаться в борделе, однако на следующий вечер он явился снова и попросился к ней.

– Любовничек хочет воскресить былую страсть, – насмешливо прокомментировала донья Сеси. – Матери уже нет, зато осталась дочка… которая, кстати сказать, влечет к себе еще больше.

– Хватит болтать, разыщи ее.

– Мне очень жаль, но Мерседес кое с кем занята.

– Я подожду.

– Не тешь себя иллюзиями. Сегодня у нее Онолорио.

– Кто-кто?

– Ее покровитель, ее первый мужчина… когда он приходит, девочка в полном его распоряжении.

– Такое разрешается только хозяину… – возмущенно начал Леонардо, но осекся, взглянув на лицо Сесилии. – Что такое?

– Он и есть ее хозяин.

– Что ты имеешь в виду?

– Он ее купил.

– Как это?

– А на что, как ты думаешь, я отстроила дом после пожара? У дона Онолорио давно уже слюнки текли при виде этой девочки, но мать такого ни за что на свете не допустила бы. Когда Каридад умерла, Онолорио предложил мне кучу денег, чтобы я позволила ему «покровительствовать» девочке. Мне оставалось только согласиться.

– Ты отдала ему ребенка?

– Она была уже не ребенок, и потом, Мерседес сама пришла в восторг от этого предложения. Она всегда казалась мне одержимой…

– Эта девочка? – перебил Леонардо, вспоминая ее лицо. – Не может быть.

– Я просто тебя предупреждаю.

Леонардо ушел под утро, так и не увидев девушку. Однако вернулся на следующий день, и на второй, и на третий. В конце концов около полуночи он увидел Мерседес, выходящую из спальни с мужчиной. Это был мулат с примесью китайской крови в безупречном костюме из белого тика. Мерседес подарила ему прощальный поцелуй и вернулась к себе, оставив дверь полуоткрытой. Мулат поравнялся с Леонардо.

– Знаю-знаю, ты запал на мою бабу, – бросил он. – Многим мужчинам надоедает ждать, и они находят других, а ты не отступаешься.

– Да кто тебе сказал?

– Не имеет значения. Сегодня ночью ты сможешь с ней встретиться, но веди себя аккуратно, не будь грубияном.

Оборвав разговор на полуслове, мулат вышел на улицу, где к нему присоединился мужчина мускулистого сложения, как видно ожидавший возле двери.

– Твоя пассия освободилась, – объявила донья Сеси.

– Старая сплетница! – выкрикнул Леонардо. – Ты не должна была всем разбалтывать, к кому я прихожу.