Остров Буян: Пушкин и география

Венчаны чащею древесной.

«Шумит кустарник…»

Воспет поэтом и Дон — южнорусская краса. И воспет не сам по себе, а в связи с русско-турецкой войной 1823—1829 годов, в которой участвовали донские казаки:

Блеща средь полей широких
     Вон он льется!.. Здравствуй, Дон!
От сынов твоих далеких
     Я привез тебе поклон.

Как прославленного брата,

     Реки знают тихий Дон;
От Аракса и Евфрата
     Я привез тебе поклон.

Отдохнув от злой погони,

     Чуя родину свою,
Пьют уже донские кони
     Арпачайскую струю.

Приготовь же, Дон заветный,

     Для наездников лихих
Сок кипучий, искрометный
     Виноградников твоих.

«Дон»

Здесь названия рек (Аракса и Евфрата) используются как приветствие по возвращении А. С. Пушкина из путешествия в 1829 году в Арзрум. Поэт возвратился как бы вестником победы русских войск над турецкими («Был и я среди донцов…»).

Дон — это река донских казаков — «наездников лихих», а Кубань — кубанских: «Видел я берега Кубани и сторожевые станицы — любовался нашими казаками. Вечно верхом; вечно готовы драться; в вечной предосторожности!» (письмо к брату от 24 сентября 1820 г.).

А как поэт характеризует великую Волгу устами Степана Разина:

Ой ты гой еси, Волга, мать родная!

«Песни о Стеньке Разине»

Сразу чувствуется, что это исконно русская река, на которой живет удалой народ, любящий раздолье:

Как по Волге-реке, по широкой…

В черновых набросках другого стихотворения поэт вспоминал верхнюю Волгу:

Там, где ровный и отлогий
Путь над Волгою лежит…

По этому пути ему пришлось много раз проезжать. А в варианте «странствий» Онегина говорит:

Уж Волга, рек, озер краса…

Иногда название реки у А. С. Пушкина вплетается в воспоминание о прошлом, о милых сердцу местах:

И берег Сороти отлогий,
И полосатые холмы…

«Евгений Онегин» (черновые наброски)

Или:

О, скоро вас увижу вновь,
Брега веселые Салгира[24]

!Приду на склон приморских гор,
Воспоминаний тайных полный,
И вновь таврические волны
Обрадуют мой жадный взор.
.      .      .      .      .      .      .      .
И зеленеющая влага
.      .      .      . и блещет и шумит
Вокруг утесов Аю-дага…[25]

«Бахчисарайский фонтан»

Иногда же название рек вводится А. С. Пушкиным в художественных произведениях для обозначения пространства:

Се благо

, думал он, и взор его носилсяОт Тибровых валов[26] до Вислы и Невы,
От сарскосельских лип до башен Гибралтара…[27]

«Недвижный страж дремал…»

От Неглинной до Невы.

«Канон в честь М. И. Глинки».

Или же для обозначения границы:

В степях зеленых Буджака[28]

,Где Прут, заветная река,
Обходит русские владенья…

«Кирджали»

За Буг, до Ворсклы, до Лимана?

«Бородинская годовщина»

А то и просто для указания места действия:

Королевич ездит на охоте,
Ездит он по берегу Моравы…

«Яныш-королевич» (из «Песен западных славян»)

А Мазепа:

Сверкает гордыми очами
И саблей машет — и к Десне
Проворно мчится на коне.

«Полтава»

А. С. Пушкин мог удивительно точно дать определение рекам, их берегам. Вот седой Нил — одна из колыбелей человечества:

То по водам седого Нила
Под тенью вышного ветрила
В своей триреме золотой
Плывет Кипридою младой.

«Мы проводили вечер на даче…»[29]

Или вот Енисей — река редконаселенной (пустынной) Восточной Сибири:

С берегов пустынных Енисея…

«Полтава»

Как видим, поэт знал реки не только по именам, но и по их особенностям — природным, историческим, экономическим, что позволяло ему их метко — одним словом — определять, подчеркивая значение рек в жизни людей.