Остров бывших

Через десять минут пыхтения, он сдувает с поверхности крошки белой мякоти и скорлупы и припадает губами к проделанному отверстию. Мира сглатывает, наблюдая за тем, как быстро ходит верх-вниз кадык Стаса. Допив, он одним точным движением разбивает кокос пополам и начинает есть.

Гад! Какой же он все-таки гад!

Мира встает и перелезает через пальму на песчаную сторону пляжа. Голод притуплен, но ненадолго. И еще остается проблема с водой – одним кокосовым молоком жажду не утолить но, если на острове есть животные, значит, есть и пресная вода.

Эта мысль окрыляет Миру и она решает дождаться в следующий раз появления обезьянки, чтобы проследить за ней до водопоя. Кто знает, может быть, здесь есть еще что-то съестное, не одними же кокосами они питаются!

План бодрит и придает моральных сил. По ту сторону пальмы Стас собирает внешнюю скорлупу кокоса и относит ближе к пальме, делает углубление в песке и складывает горкой, как для костра.

– Колючка, давай помогай! Нужно больше шелухи, такого количества на всю ночь не хватит.

– Ты сможешь зажечь огонь?

– Да, но для этого мне нужно топливо и два плоских камня.

Мира переминается с ноги на ногу, но все же решает помочь Стасу. В конце концов, она может забыть о том, что было между ними… на время и только ради выживания!

Вокруг пальмы, и правда, много старой кокосовой скорлупы. Мира собирает ее молча, стараясь не смотреть на Стаса, который так и не удосужился одеться.

Через несколько часов солнце спускается почти к самому горизонту и уставшая Мира наблюдает самый красивый закат в своей жизни. Алый, плавно растекающийся по морской глади, по мере того, как солнечный диск скрывается за горизонтом.

Стас одевается. Его одежда сухая и задубевшая и Мира видит плотные былые соляные разводы, такие же, как на ее костюме, который благополучно высох прямо на ней.

Застегнув толстовку под самое горло, Мира садится по-турецки перед костром.

– Чего сидим? – спрашивает Стас и подает ей плоский камень, волоски со скорлупы кокоса и палочку. – Трем, Колючка, не жалея пальчиков, давай!

– А ты что будешь делать?

– Готовить нам брачное ложе, – усмехается он и скрывается в чаще.

Мира сглатывает – она никогда не позволит ему прикоснуться к себе, больше никогда!

Смотрит на первобытный набор орудий у себя в руках, вздыхает и пытается вспомнить, как это вообще делается. Складывает волокна кучкой, придавливает тупым концом палочки и, зажав последнюю между ладонями, начинает вращать. Полочка падает из рук, наматывает волоски по всей длине или вовсе соскальзывает с камня.

Мира пробует снова и снова, чувствуя, как болят от перенапряжения руки и злится, то на себя за бестолковость, то на Стаса за то, что не может сам развести костер, но толку нет – от ее стараний не появляется и дымочка.

– Ну, как успехи, Колючка? Что-о-о? Ты еще не запалила костер? – Стас бросает у костра большую охапку сухих веток и садится рядом, заглядывая через плечо: – Тю, дай покажу, как надо.

С каменным лицом Мира передает ему камень и все остальное. Стас вертит палочку в руках и выбрасывает через плечо вместе с булыжником, оставив в руках только кокосовые волокна.

Достает из кармана зажигалку и чиркает два раза. Сухая кора занимается быстро и уже через минуту перед Мирой полыхает костер.

–

Вот и все, погреемся и ай-да в кроватку, – говорит он, довольно улыбаясь, и хватает Миру в охапку, обеими руками притягивая к себе.

ГЛАВА 10

Мира знает, что от Стаса можно ожидать чего угодно.

Поэтому когда загребущие ладошки тянут ее на себя, выгибается, пинает его в колено и, когда Стас, грязно выругавшись, отпускает ее, кубарем катится по песку.

– Ну, какая же ты дура!

Мира переползает за пальму и встает, отряхиваясь.

– Еще раз тронешь меня… – цедит сквозь зубы.

– И что ты мне сделаешь? – Стас трет ушибленное колено, качает головой. – От горшка два вершка…

– А ты проверь… – Мира говорит серьезно, но внутри понимает, что Стас прав – он гораздо сильнее и, если они здесь надолго, рано или поздно ей придется от него отселиться.

Может быть, даже на соседний остров. По вполне понятным причинам.

– Иди к костру, замерзнешь!

– Мы за экватором, а не на северном полюсе!

– В лесу могут быть дикие звери…

Мира сглатывает и смотрит на густую поросль в десятке метров от себя. Пострадать от лап неведомого хищника и умереть от гангрены страшнее, чем пересидеть ночь в компании ее первого мужчины.

Она сцепляет руки под грудью и подходит к костру. Сквозь прореху в рубашке царапины на спине Стаса выглядят ужасно, но она решает не поднимать эту тему – будет больно, сам попросит, и садится с противоположенной от него стороны.

– Глупая ты, Колючка. Я согреть тебя хотел…

– Все, закрыли тему.

Мира подтягивает ноги к груди и упирается в колени подбородком, обхватив лодыжки руками. Смотрит на невысокое пламя костра. В костюме тепло, но неуютно. От соли он стал жестче и ей по-женски жалко испорченной одежды. Но Мира гонит от себя жлобские мысли – на острове не имеет значения, бренд на тебе или тряпка из массмаркета. Ценность вещи здесь определяется ее пользой.