Остров бывших

Мира понимает, что серебристое платье, если бы она тогда выбрала его, значительно усложнило жизнь на острове. И быть ей сейчас не в кроссовках, а босиком, потому что каблуки она бы точно потеряла в море.

Стас подкидывает сухих веток и пламя поднимается выше. Щелкает, разбрасывая искры.

– Согрелась? – вместо ответа Мира просто кивает.

Вокруг темно, хоть глаз коли и только желтое пятно света от костра разбавляет густоту ночи. Мира смотрит Стасу за спину и выше – на небо.

Никогда она не видела такого плотного скопления звезд, яркой россыпью желтых и белых точек мигающего в непроглядной, чистой от облаков дали. Поискала глазами знакомые созвездия и улыбнулась, распознав большую и малую медведицу.

Хоть что-то знакомое в забытом Богом краю. Стас следит за ее взглядом и качает головой.

– Женщина, вместо того чтобы думать, что приготовить нам на завтрак, ты любуешься звездами?

– Вместо того чтобы думать, как добыть еду на завтрак, ты распускаешь руки, – когда-то давно, очень давно, эти перепалки составляли большую часть их общения и Мира поразилась, как легко опять переняла пренебрежительный тон.

– Туше, – Стас поднимает руки ладонями вверх, признавая свое поражение. – Эту часть я беру на себя, – и, помолчав немного, добавляет. – Нужно, чтобы костер горел всю ночь, пока не поймем, насколько здесь безопасно. Я подежурю пока, а ты спи. Потом поменяемся.

Стас встает и уходит куда-то в темноту джунглей, а спустя минуту возвращается, волоча по песку охапку пальмовых листьев. Встряхивает и кладет на песок рядом с Мирой.

– Твоя постель на сегодня. Только спрячь колючки, не хочу после тебя на дырявом спать.

Мира смотрит исподлобья, но с песка на листья все же перебирается, сворачивается калачиком лицом к костру и закрывает глаза. Лежать жестко и неудобно, хотя она и привыкла спать без подушки, но запах сырости и травы раздражает.

Мира вспоминает постель в их с Марком каюте и, как по волшебству, перед глазами встает последний секс, закончившийся ее истерикой. И в новых обстоятельствах случившееся теряет смысл.

Тогда она еще думала, что у нее с Марком будет много ночей и, брошенные в отчаянии и злости слова, можно исправить. Что есть еще время помириться, а теперь Мира понимает, что даже не знает, жив ли он.

И, вполне возможно, они больше никогда не увидятся…

Она смыкает веки плотнее, но слезы все равно находят дорогу. Мира приоткрывает губы, чтобы не дай Бог не хлюпнуть носом и не выдать Стасу своей слабости.

Боже, дай ей сил пережить этот кошмар и вернуться домой целой и невредимой. И сохрани жизнь мужу, потому что, несмотря на все проблемы и недопонимание, она все-таки его любит.

Мира не помнит, как уснула, но, когда открывает глаза, солнце стоит высоко. Стаса нет и головешки в костре давно остыли. Мира встает, беря себя в руки раньше, чем паническая атака накрывает с головой, и чуть дальше у берега замечает в воде его обнаженную по пояс фигуру.

Успокоившись, она умывается теплой соленой водой, полоскает рот и подходит к Стасу. Сложив ладони лодочкой, он изучает горизонт. По воде трудно определить расстояние, но соседний остров хорошо видно и невооруженным глазом.

– Что ты делаешь?

– Рисую в голове карту мира, Колючка, – он поворачивается, поигрывая грудными мышцами, и спрашивает. – Выспалась?

– Почему ты меня не разбудил?

– Ты так храпела во сне, что я решил твое утробное соло лучше всякого костра отпугнет названных гостей, – Мира закатывает глаза, а Стас в ответ задорно смеется.

И так с ним всегда. Мира с тоской думает, что не стоит снова очаровываться внешним блеском и напоминает себе, какой Стас внутри.

– Что у нас на завтрак, Пятница? – отвечает в свойственной ему манере и скрещивает руки на груди.

Но Стас не теряется:

– Сегодня – кокосы, мэм!

На этот раз он не выделывается и, сбив метким броском, два кокоса, разделывает оба по всем правилам, после чего вручает один Мире. Кажется, она выпивает все кокосовое молоко на одном дыхании, так сильно мучает жажда, но съесть много мякоти не может – желудок сжимается, протестуя, и она смотрит на Стаса.

– Нужно искать еще еду. И воду. Без воды…

– Это понятно, – он встает, разминая плечи.

– Как твоя спина? – спрашивает Мира и он смотрит на нее долго и внимательно, прежде чем ответить.

– До свадьбы заживет. Сиди здесь, я на разведку.

– И не подумаю! Я здесь одна не останусь!

– Как хочешь, – Стас кивает и идет вдоль берега в противоположенную сторону от той, откуда пришла Мира.

Дальше пляж искривляется дугой, подобно серпу, и метров через триста упирается в огромную скалу, начало которой теряется где-то в глубине джунглей, а мыс уходит далеко в воду. Перебраться через скалу не представляется возможным, остается только плыть, и Стас начинает раздеваться.

Но Мира медлит. Она знает, под костюмом на ней обычное спортивное белье – черный топ и стринги, но раздеваться перед Стасом не хочется.

Он ловит на себе ее взгляд и улыбается.

– Жди здесь, трусиха. Если не вернусь, помяни меня кокосом! – и, войдя в воду по бедра, красиво ныряет.

Позер!