Читаем Остров, или Христиан и его товарищи полностью

Остров, или Христиан и его товарищи

Уж расцвела, меж дикими цветами,Дикарка женщиной, хотя летамиБыла дитя, по наших стран счисленью,Где рано зреть дано — лишь преступленью.Дитя земли младенческой, милаКрасой невинно-знойной и смугла,Как ночь в звездах или вертеп заветный,Мерцающий рудою самоцветной.Ее глаза — язык. Она повитаОчарованием, как Афродита,Перл моря, — к чьим ногам несет волнаЭротов рой. Как приближенье сна,Что разымает негой, — сладострастна.Но вся — движенье. Брызнуть своевластноКровь солнечная хочет из ланитИ в шее, темной, как орех, сквозит:Так рдеют в сумерках зыбей кораллыИ манят водолаза тенью алой.Дитя морей полуденных, волнаГульливая сама, — она сильнаЛадью чужую радостей живыхБеспечно мчать до граней роковых.Еще иного счастья не знавалаОна, чем то, что милому давала.В ней страха нет; доверчива мечта.Надежды пробный камень, что цветаСтирает, — опыт юности неведом;Жизнь не прошла по ней тяжелым следом.И смех ее, и слезы мимолетны;Так гладь озер расплещет ветр залетный, —Но вновь покой глубин встает со дна,И родники питают лоно сна,Пока землетрясенье не нарушитДремы Наяд, и в недрах не иссушитЖивых ключей, и в черный ил болотНе втопчет зеркала прекрасных вод…Ее ль то жребий? Рок один, от века,Меняет лик стихий и человека.И нас — быстрей! Мы гибнем, как миры, —Твоей, о дух, игралища игры!

VIII

Он — севера голубоглазый сын,Земли, пловцам известной средь пучин —И все же дикой; гость светловолосыйС Гебрид,[19] где шумный океан утесыБурунами венчал; и буре — свой:Дитя качал ее напевный вой.Глазам, на мир открывшимся впервые,Блеснула пена; и валы живыеЕму семейный заменили круг,А друга — океан, гигантский друг.Пестун, товарищ мрачный, Ментор тайный,Он детский челн по прихоти случайной,Играючи, кидал. Родные сагиДа случай темный, поприще отваги,Взлюбив, беспечный дух познал мятежностьВсех чувств, — одно изъемля: безнадежность.В Аравии сухой родившись, он,Вожак лихой разбойничьих племен,Как Измаил бы жаждал, терпеливый,Сев на верблюда, челн пустынь качливый.Он клефтом был бы в греческих горах,Кациком — в Чили.[20] В кочевых шатрах, —Быть может, Тамерлан степной орды.Но не ему державные бразды!Дух необузданный, восхитив власть,Чем утолить алканий новых страсть?Он должен низойти с высот, иль пасть;И, пресыщенный, — вновь алкать. Нерон,Когда б ему наследьем не был тронИ жребий ограничил нрав надменный,Восславлен был бы, как одноименныйПростой воитель,[21] - и в веках забвенЕго позор без царственных арен.