Остров Коктебель

А с 1923 года волошинский дом широко открывает свои двери для «поэтов, ученых, художников и бродяг (в лучшем смысле этого слова)». Давно уже мечтавший о свободном сообществе людей творческой мысли, Волошин с одобрения Советского правительства создает КОХУНЭКС — «Коктебельскую художественно-научную экспериментальную студию». Чаще известная под названием «Дом поэта», эта «студия» становится духовным центром Коктебеля, мощным магнитом, притягивавшим к себе всех творческих людей, попадавших в его «силовое поле». Если в первый, 1923 год через Дом «прошло» шестьдесят человек, то в 1924-м было уже триста, а в 1925-м — четыреста…

Среди литераторов, «причастившихся» Киммерии в 1923 году, следует назвать К. И. Чуковского, Е. И. Замятина, М. М. Шкапскую. Весной 1924 года, во время поездки в Москву и Ленинград, Волошин восстанавливает старые литературные знакомства, заводит новые — и летом в его доме многолюдно, как никогда. В тот год впервые приезжают в Коктебель Валерий Брюсов, Андрей Белый, Л. П. Гроссман, А. П. Глоба, А. Е. Адалис. В доме устраиваются стихотворные конкурсы; одно из последних своих произведений пишет в Коктебеле Брюсов — посвящено оно Максимилиану Волошину. В мае 1924 года на постоянное жительство в Феодосию приезжает А. С. Грин, который затем не раз бывал гостем Волошина.

В августе 1925 года Дом поэта отметил тридцатилетний литературный юбилей Волошина. (В 1895 году в Феодосии было впервые напечатано его стихотворение.) На торжестве присутствовало 170 человек, и среди них — новые «коктебельцы»: Софья Федорченко, Леонид Леонов, Юрий Слезкин. Последний прямо в Коктебеле писал роман «Разными глазами», где среди других героев изобразил Волошина. Л. Леонов также отразил в своем творчестве впечатления Киммерии: в романе «Дорога на океан» он посвятил несколько страниц Коктебелю.

В 1927 году состоялась поездка М. Волошина «на север» (в Москву и Ленинград): новые встречи, новые контакты с советскими литераторами. Растет слава Коктебеля как приюта для поэтов и прозаиков без всякой табели о рангах. В те годы многие являлись к Волошину еще только начинающими писать, мало кому известными. И он всех принимал одинаково внимательно, каждому старался помочь в его поисках. О его «благоговейной бережности» к стихам молодых писала Марина Цветаева — и такое отношение к поэзии («всякая хорошая строка была ему личным даром») оставалось у Максимилиана Александровича до самой смерти.

В Коктебеле «под крылом» Волошина вырастал Юрий Беклемишев (Крымов) — будущий автор «Танкера „Дербент“». Вероятно влияние историко-философских стихотворений Волошина на творчество Дмитрия Кедрина, в конце двадцатых годов писавшего Волошину из Днепропетровска: «Мы знаем и любим Вас, как поэта…» С 1927 года частым гостем Коктебеля стал Всеволод Рождественский, признававший свои стихи (в одной из дарственных надписей Волошину) отмеченными «влиянием и его поэтического гения»… В 1932 году «хозяину Коктебеля» преподнес свою книгу «Анатолия» молодой Петр Павленко, объявивший себя «новым подданным» поэта…

При жизни Волошина бывали в Коктебеле и посвятили ему стихи: Эрих Голлербах, Сергей Дурылин, Вера Звягинцева, Лев Остроумов, Мария Петровых, Илья Сельвинский, Марк Тарловский. Пока не найдено отражений Киммерии в творчестве других коктебельцев 20-х годов: Всеволода Вишневского, Сергея Заяицкого, Веры Инбер, Ивана Новикова, Александра Малышкина. Другое дело — Константин Паустовский: его повесть «Черное море» (1936) является своего рода художественной энциклопедией Крыма, и Киммерии в частности. Коктебелю посвящены его рассказы «Синева» и «Умолкнувший звук». Величественный образ Карадага встает со страниц романа Всеволода Иванова «Вулкан»; под карадагскими хребтами происходит действие романа И. Саркизова-Серазини «Потомок венецианского дожа». Владимир Лидин вспомнил Коктебель в позднейших воспоминаниях («У художников»).

А вот Маяковский в Коктебеле, по-видимому, не был, хотя местная легенда делает его автором названия Бухты-барахты под Карадагом. В восточном Крыму поэт был один раз и то проездом: в январе 1914 года, когда следовал из Севастополя в Керчь. Остроумным же названием карадагской бухточки мы обязаны Волошину — подлинному хозяину и доброму гению этих мест…

В 30-е годы в Коктебеле побывали Николай Асеев, Елена Благинина, Борис Житков, Николай Заболоцкий, Михаил Зощенко, Михаил Казаков, Борис Корнилов, Борис Лавренев, Анатолий Мариенгоф, Сергей Михалков, Юрий Нагибин, Сергей Наровчатов, Андрей Платонов, Мариэтта Шагинян, Евгений Шварц, Вячеслав Шишков и другие.