Остров кукол

Евгений сказал: «Давай же, разбери ее». Усевшись на пол, Елизавета рассмотрела поближе внешний слой с росписью: задорно улыбавшаяся красавица в сарафане. Разделив верхнюю и нижнюю части куклы, Елизавета обнаружила подобную же фигурку, но поменьше. Кроме этих, было еще три, каждая спрятана внутри предыдущей, а самая маленькая из фигурок изображала запеленатого младенца, который был выточен из единого кусочка дерева и уже не открывался.

Пока Елизавета рассматривала кукол, Евгений начал разминать ей плечи своими сильными руками. Это было неприятно, хотя она и сама не поняла почему. От его прикосновений ей стало только неловко. Но и тогда Елизавета промолчала; ей не хотелось обижать Евгения. Он был ей другом, одним из немногих во всем детском доме, а потому она позволила ему разминать себе плечи, все это время мечтая, чтобы он прекратил. Затем его руки опустились ниже, на грудь. Ей было тогда двенадцать, и у нее едва начали расти грудки. Ладони Евгения описывали круги вокруг этих холмиков, потом стали тереть и их. Она попросила его перестать, но Евгений не послушал, сказав, что не делает ничего «такого», они просто играют. И тогда он ущипнул ее за соски своими неуклюжими пальцами. Вскочив на ноги и бросив упавшую матрешку, она бегом вылетела из комнаты отдыха. Елизавета вообразила, что Евгений бросится за нею вслед, но тот остался где был, и она спустилась во внутренний двор, чтобы побыть с другими детьми. И никому не рассказала о том случае, считая, что ей вряд ли кто-то поверит. К тому же Елизавета сама сомневалась в том, что именно сейчас произошло и было ли это чем-то неправильным. Просто ей не понравилось ощущение от рук Евгения на своем теле.

После того дня она надеялась, что старый Евгений вернется, вновь станет самим собой. Но ничуть не бывало. Он перестал улыбаться и махать ей рукой… хотя не перестал пожирать ее глазами. Она начала его бояться, боялась оставаться одной где-нибудь в детском доме, — хотя с этим нечего было поделать. Еще дважды Евгений ловил ее в пустом коридоре на выходе из уборной. В первый раз ей удалось проскользнуть мимо и выбежать в безопасную зону, но во второй он сумел преградить ей путь к спасению. Снова попытался всучить ей ту самую матрешку. Она отказалась принять подарок. Тогда Евгений дал ей затрещину — да такую, что Елизавета потеряла равновесие и упала. Он сунул руку ей под юбку, между ног. Она заорала благим матом, и это его отпугнуло, — но он ушел не прежде, чем пообещал убить ее, если Елизавета расскажет кому-то о произошедшем.

Елизавета никому не рассказывала. Она верила его угрозам. Так или иначе, но уже через несколько дней директриса, Ирина Игоревна, вызвала Елизавету к себе в кабинет и спросила, почему она ничего не ела за обедом. Елизавета сломалась и рассказала о том, что случилось за дверью уборной. Ирина Игоревна выслушала ее не моргнув глазом. Задала несколько прямых вопросов, а затем рассказала Елизавете историю, которую та запомнила навсегда. Речь шла о выжившей узнице Освенцима — молодой еврейке, которой, как много лет спустя стала подозревать Елизавета, была сама Ирина Игоревна. В фашистских застенках, в нечеловеческих условиях, эта девушка была единственной в своем блоке, которая продолжала каждый день стирать свои чулки, как делала это еще до начала войны. Другие узницы лишь пожимали плечами, давно оставив всякие попытки соблюдать санитарию ради сохранения сил. И все же, когда лагерь начала косить эпидемия тифа, девушка стала единственной, кто сумел выжить и в итоге обрести свободу в день освобождения Освенцима советскими войсками.

«Когда обучение в интернате подойдет к концу, ты выйдешь в большой мир, и этот мир будет неласков, — подытожила директриса. — Ты встретишь там и других людей, подобных Евгению: мужчин, которые попытаются обмануть тебя, воспользоваться своим положением или того хуже. Ты можешь согнуть голову перед их силой, понадеяться, что ты вскоре наскучишь им и тогда они оставят тебя в покое… Или же ты можешь побороться за свое достоинство, сохранить верность себе самой, даже если это будет означать дополнительные трудности. Сегодня ты осталась верна себе, рассказав мне о том, что случилось, и только от тебя теперь зависит, сможешь ли ты поступать так и в будущем, что бы ни выбрала: плыть по течению или отказаться от простого выживания и жить по собственным правилам».

На следующее утро за завтраком дети узнали, что Евгений Попов скончался во сне. Это происшествие никак не объяснялось, хотя по интернату поползли настойчивые слухи, что Евгений покончил с собой.

Елизавета этому не поверила, хотя ни с кем не стала делиться своими сомнениями.

3