Остров кукол

Этот миг всегда по праву носил звание самого страшного в моей жизни — вплоть до текущего момента, когда я, повернув голову, увидел сквозь щель в стене хижины чей-то глаз. За нами наблюдали.

3

Дыра размером с мячик для гольфа зияла на месте сучка, выпавшего из доски футах в трех от земли. Радужка заглянувшего в хижину глаза показалась мне коричневато-рыжей, в окружении белого. Глаз влажно блестел в свете свечей.

А потом он моргнул.

Елизавета и Роза мигом оказались на ногах, но, как ни удивительно, сохранили молчание, — словно от испуга обе лишились голосов. Я тоже подскочил; кровь ползла по венам холодным снежным месивом. Я выхватил пистолет из-за пояса шортов. Поднес прямо к дьявольскому глазу и нажал на спуск.

Щёлк.

Черт, предохранитель!

Я нашел его, дернул рычажок и снова прицелился в глаз.

Но тот уже испарился. За дырой была чернота. Тем не менее я выпустил две пули. В доске рядом с выпавшим сучком появились еще две рваные дыры.

Выстрелы грянули оглушительно звонко. Из дула протянулась полоска голубоватого дыма, мои ноздри забил смрад кордита.

Из спальни, требуя объяснений, выскочили Хесус и Пита.

— Солано за этой стеной! — выкрикнул я, отшвыривая стол в сторону и распахивая дверь. Ожидал нарваться на засаду: свист лезвия, блеск смертоносной дуги…

Ничего.

Я повернул пистолет направо, налево — на крыльце ни души. Оглядел панораму ночного леса — ни единой бегущей фигуры. Никого.

У меня за спиной тихо выругался Хесус.

4

Он разглядывал мертвеца. Нитро лежал в точности там, где мы его оставили, и я уже собрался поинтересоваться, что могло так удивить Хесуса, когда вдруг заметил глаза трупа — вернее, отсутствие глаз.

Как и в случае с Мигелем, их кто-то похитил.

1957

В окружении мутного красного облака она погрузилась в воду канала и опускалась все ниже, пока не легла на каменистое дно. Лишенная чувств, она не пыталась задерживать дыхание. Вода свободно хлынула в дыхательные пути, заполнила легкие, прекращая насыщение крови кислородом. В груди возникла рвущая боль, чувство нестерпимого жжения, только она ничего об этом не знала. Любые физические ощущения, к счастью, были ей недоступны.

И тогда она перестала дышать вовсе.

Где-то глубоко внутри нее, однако, — в самой утробе сознания, где рождались мысли, чтобы, по большей части, прозябать там же, не высказанные вслух и не обращенные в действия, — она недоумевала, отчего это происходит с ней, и ее растерянность мешалась с изумлением: она тонула, она расставалась с жизнью.

А потом случилось нечто поразительное. Она с силой икнула, дернулась всем телом, и та ее часть, что была ответственна за мысли, оказалась за его пределами. Эта часть всплыла по течению, преодолела пленку поверхности, — и она смогла увидеть свое маленькое бледное тело лежащим на дне канала, содрогающимся в конвульсиях финального акта гибели… Увидела отца и мать, уже в гондоле, быстро скользящей прочь: лицо орудовавшего шестом отца — застывшая маска стальной решимости, мать всхлипывает в сложенные ладони.

И вот пока она смотрела, как родители уже второй раз бросают ее, покидая на милость жестокой судьбы, ее пронзило чувство отчаяния и безысходности, а черный клубок ненависти заполнил всю без остатка, — она целиком предалась горестному безумию призрака-баньши[28], кем движет одна-единственная цель.

Отмщение.

Елизавета

1

Хесус ворвался в хижину, чуть не снеся дверной косяк. В нелепой панике он проорал по-испански, что у Нитро нет глаз, и Пита жалостно запричитала. Елизавету начало мутить. Кто-то, тот, кто прятался в ночи, — Солано, это всего лишь Солано, давно спятивший старик — вырвал глаза и у Нитро тоже? Зачем?

Она прижала к себе Розу, закрыла ей уши ладонями.

За Хесусом вернулся и Зед с пистолетом в руке. Весь какой-то разгоряченный.

— Ты попал в него, Зед? — спросила Елизавета.

Он помотал головой из стороны в сторону.

— Убрался целехоньким.

— Что ты видел? — требовал ответа Хесус. — В кого ты палил?

Елизавета ткнула пальцем в дыру от сучка на стене.

— Солано смотрел на нас через ту брешь.

— Смотрел на вас? О господи! Как долго?

— Откуда мне знать? Может, пять минут. Или всю ночь.

Хесус подскочил к Зеду:

— И ты… Ты дал ему сбежать? Как он смог унести ноги? У тебя ведь с собой пушка.

— На предохранителе. Я не был готов.

— Черт тебя дери, Зед! — вскричал Хесус. — Ты же мог пристрелить его и со всем покончить!

— В любом случае он даже не нападал. Все целы и невредимы…

— Он вырезал у Нитро глаза!

— Ты его видел, Зед? — спросила Пита. Волосы всклокочены и сбиты в колтун из-за ветра и дождя, щеки пестрят потеками туши и высохших слез. Ни дать ни взять зомби. — Видел Солано, узнал его?

— Я видел его глаз, наблюдавший за нами.

— Но ты не видел его самого?

— Я знаю, к чему ты клонишь, но…

— Ты его видел?

— Он удрал со всех ног, как только я в него выстрелил. Скажи мне, Пита, с каких это пор долбаные призраки бегают от пуль? Разве те не пролетают прямо сквозь них, не причиняя вреда?

Пита захлопнула рот, сжала губы.

Слово взял Хесус:

— Не хочешь передать пистолет мне, Зед?

— Еще чего! — оскалился тот.