Остров любви

— А это того стоит? — спросила она, пытаясь придать голосу будничность. — Я имею в виду, могут понадобиться месяцы, чтобы сделать… сделать эту лачугу снова герметичной. И если мне придется уехать отсюда… Кстати, о чем ты хотел поговорить?

— Думаю, сейчас не лучший момент.

— О. — Кристи помолчала. — Это официальное приглашение поужинать вместе сегодня вечером?

— Нет. Это не приглашение, и уж тем более не официальное, — холодно возразил Мэтт.

— Не приглашение?

Он стал еще серьезнее, но затем его лицо приобрело прежнее спокойствие.

— Нет. Это приказ.

Она посмотрела прямо в его беспристрастные серые глаза. Выражение его лица не изменилось.

— На этот раз ты не будешь со мной спорить, Кристи. Возьми плащ и все, что тебе нужно на ночь.

Что-то в его тоне заставило девушку молча повиноваться. Она собрала вещи и, не веря в происходящее, словно во сне, ушла с ним в ночь.

Никто из них не проронил ни слова, добираясь до зеленого бунгало. Кристи даже не заметила, что дождь прекратился, пока Мэтт не обратил ее внимание. В следующее мгновение он уже толкал входную дверь. Мэтт предложил ей войти. Кристи кивнула, вновь почувствовав, что ее сковывает оцепенение. Чтобы ослабить волнение, ей нужно либо тараторить, либо хихикать не к месту.

Мэтт и сам вел себя холодно. Он сразу дал понять — Кристи должна делать что-нибудь полезное. Девушка накрыла на стол и, подчиняясь его кратким распоряжениям, сумела приготовить вполне приличный ужин. Когда он дал понять, что не желает слишком долго засиживаться за кофе, на мгновение Кристи даже обрадовалась. Потом Мэтт исчез — нужно было кое-что проверить, — а она помыла посуду, а потом села дожидаться его возвращения. Но, сидя в гостиной и листая австралийский журнал, девушка не чувствовала себя спокойно. Ее ужасно интересовал Мэтт Дэнэм, и у нее было множество вопросов без ответов. Он так мало рассказывал о себе, а окружавшая его обстановка тем более не подбрасывала ключика. Никаких фотографий, признаков того, чем он увлекается, какое у него хобби, даже откуда он. Сколько этот мужчина живет здесь? И надолго ли останется? Удивительно, но Кристи могла представить его только здесь и нигде больше, тем более среди толп людей. Действительно ли он такой волк-одиночка, каким кажется? И почему…

— Хорошо, — в дверном проеме стоял Мэтт, — я тебе сейчас все покажу.

За кухней находилась крошечная душевая, облицованная голубым кафелем, а напротив, в маленькой комнате, стояли двухъярусная койка, высокий, выкрашенный в белый цвет сервант и комод.

— Все, что нужно, здесь. — Мэтт указал на комод. — На верхней койке есть пара дополнительных одеял.

Она осмотрелась:

— Здесь я буду спать?

— Должен признать, это не совсем «Уолдорф», но лучше, чем тюфяк твоего дядюшки.

— Да. Конечно.

Кристи вошла в комнату, осмотрела одеяла, потом обернулась:

— А как же ты?

— Я?

— Это ведь комната для гостей.

— А, понятно. Ты не должна беспокоиться обо мне. Я не до такой степени альтруист, чтобы отдать тебе собственную кровать. — Он посмотрел на нее, его брови отчего-то слегка дрожали. — Ты не нервничаешь?

— А нужно?

— Думаю, если ты не нервничаешь, то зря, — ледяным тоном произнес он. — Я буду поблизости, если вдруг Сэмми решит оживить твои ночные кошмары.

— Сэмми?

— Он здесь, за соседней дверью, надежно спрятан в своем аквариуме. — Губы Мэтта дернулись. — Ты же помнишь Сэмми?

— Тот осьминог?

Мэтт с серьезным видом кивнул, а Кристи лишь кисло улыбнулась:

— Я раньше никогда не слышала об осьминогах. Ты уверен, что он не умеет ходить во сне?

— Совершенно уверен. Кстати, скоро он отправится домой.

— Да? Почему?

— Я нашел его на рифе почти мертвым и решил спасти бедолагу.

— Понятно. — Она задумалась ненадолго. — Так же, как сегодня ты решил спасти меня?

— Нет, не совсем. — Мэтт прислонился к дверному косяку, его глаза задумчиво сузились, когда он перевел взгляд на ее настороженное юное лицо. — Ты принадлежишь к совсем иной категории.

— Хотелось бы надеяться!

Девушка поспешно отвернулась, потрогала матрасы и, не оборачиваясь, спросила:

— Мэтт…

— Да?

— Я хочу еще кое-что прояснить.

Мужчина перенес тяжесть тела на другую ногу, изгиб его губ тоже немного изменился.

— И что это за таинственное желание?

Девушка сжимала изящными пальчиками хлопковое одеяло, которое казалось не таким уж и прочным.

— Я… я ценю то, что ты заботишься обо мне… это очень мило с твоей стороны, особенно после всего… Но это… это всего лишь ни к чему не обязывающая вежливость, ведь так?

— Думаю, что да.

Никто из них долго не решался прервать наступившее молчание. Наконец это сделал Мэтт:

— А чем, по-твоему, еще это может быть?

— Я только хотела убедиться, что у тебя нет никаких мыслей на мой счет.