Остров любви

Разговор продолжался и после закрытия сберкассы. Он вызвался проводить контролершу. И пошел с ней рядом, время от времени оглядываясь. Опасался, не следит ли жена.

— Живу я одна. Был муж, но умер.

— И давно? — спросил Андрей Семенович, но в тоне не было сочувствия. В нем уже начинал действовать эгоизм влюбленного.

— Второй год. Я очень переживала. Но постепенно жизнь берет свое, и вот, как видите, иду с вами. Впрочем, это можно объяснить — вы мне симпатичны.

— Да? Если так, то я рад.

— Да-да, в вас есть что-то духовно сильное. Чего, к сожалению, нет у меня. Ну, а вы, наверно, живете с женой? Нет-нет, и не думайте скрывать. Я же вижу, как вы себя напряженно держите. Ну что ж, я ведь ни на что не претендую и не собираюсь отнимать вас у вашей милой жены.

— Милой? Нет, черт возьми, она далеко не милая! Это грубая, властная женщина!

— А вы что же, хотите, чтобы она вам потакала, не мешала болтать со мной? Какой хитренький! — И контролерша шутливо погрозила ему пальчиком, на котором был перстень с зеленым камнем. И это так хорошо у нее получилось, что Андрей Семенович даже хохотнул, чем обратил на себя внимание сидевшей от него неподалеку старушки. Старушка тут же встала и, встревоженно оглядываясь, поспешно вышла из сквера. А Андрей Семенович, досадуя, что ему и тут помешали, пошагал к Малой речке. Вода в ней текла вяло, зато отходы большого города хлестали из водосточных труб бойко. Поэтому здесь было малолюдно. А это и было нужно Андрею Семеновичу.

Он облокотился о каменную тумбу и стал глядеть на мутную воду, естественно не видя ее, а продолжая идти с контролершей.

— Зовут меня Зоя Аркадьевна, — непринужденно сказала она. — А вас?

Он назвал себя.

— Странно, моего мужа тоже звали Андреем Семеновичем. И он был похож на вас. Такой же высокий, и глаза были тоже светлые…

— А вот вы ни на кого не похожи, только на себя.

— Это плохо?

— Что вы, наоборот. Я вот встречаю другой раз людей, похожих друг на друга, и думаю, наверно, им не очень-то это нравится. Особенно, если они некрасивы.

— Я как-то об этом не думала, но, пожалуй, я с вами согласна.

Так они шли, разговаривали и остановились у ее дома. Она пригласила его зайти к ней, и он зашел.

Это была довольно уютная двухкомнатная квартира, такая же, как и у него, что весьма удивило, но это он объяснил себе тем, что теперь и квартиры, и мебель стандартны, и что это так и должно быть.

— Мы себе разрешим легкого вина по рюмочке? — предложила Зоя Аркадьевна. И она налила в маленькие рюмочки из черной бутылки с золотой этикеткой вино. — За наше знакомство, — сказала она.

— С удовольствием!

Нет, он никогда не был ловок в обращении с женщинами. Самое большое, был способен на серьезный, деловой разговор, а вот так, чтобы пошутить, сострить, развеселить женщину, — бог не дал. На что уж его жена в молодости была хохотушкой, а и то ни разу не мог за всю жизнь ничем рассмешить ее. А вот с этой женщиной все было просто и легко. И откуда только брались нужные слова и эта непринужденность. И так было хорошо держать хрупкую рюмочку двумя пальцами, глядеть вино на свет и душевно беседовать. И только где-то далеко-далеко в подкорке нет-нет да и выползет краешком опасение: пора бы домой, не то скандал учинит благоверная. Но как можно уйти, если на тебя влюбленно смотрит такая красивая женщина. И он продолжал сидеть, говорить обо всем и ни о чем и с каждой минутой все больше влюбляться.

С этого дня он с еще большим интересом погружался в мечтания. Он засыпал с мыслями о Зое Аркадьевне и просыпался с думами о ней. Таким образом, теперь только одна эта история разматывалась перед ним. Шла без перерывов, вытеснив настоящую, реальную жизнь. Правда, нет-нет да и врывалось кое-что оттуда. Однажды он увидал заплаканное лицо жены. Она с жалостью глядела на него. Надо бы спросить, что с ней, почему она плачет, но как раз в эту минуту он спешил с Зоей Аркадьевной в театр и было не до нее. В другой раз он слышал, как жена говорила соседке: «И что с ним делается, прямо ума не приложу…» Но и тут не обратил особого внимания на жену. Теперь уже он не разлучался с Зоей Аркадьевной. Она постоянно была рядом с ним. И наконец наступил такой день, а точнее, вечер, когда он остался у нее. Предполагалось — на всю жизнь. И в это время вошли в белых халатах два могучих человека и с ними третий, маленький, тоже в белом халате.

— Я понимаю, — сказал маленький Андрею Семеновичу, — мы вам помешали, но только затем, чтобы уж никто вам не мешал. Даже ваша супруга. И вам не придется в другой раз наказывать ее.

— Разве я наказывал ее? — удивился Андрей Семенович. — Впрочем, она действительно мне мешает.

— Ну вот, мы вам поможем. Идемте с нами. Мы вам предоставим такое помещение, где вам никто мешать не будет. Идемте.