Остров Мория. Пацанская демократия. Том 1

Да и что он должен был чувствовать, вечно молодой национальный лидер? Вечно молодой. Да не молодой уже. Скорее, стареющий. Путь-то пройден ого-го. Всяко было: и трудов, и сомнений, и испытаний. Нелегок был путь наверх Звезды Мории. И слов бранных наслушался, и угрозы сыпались, как из мешка волхвов подарки, и страхи реальные. И совести сомнения мучительные. Были слушан, долг офицера морийского исполнять приходилось с риском для жизни. Через что-то и переступать приходилось. И через кого-то. Выбор-то каков? Или ты переступишь. Или через тебя переступят. Однако все знают – для Ганса важна человеческая порядочность. Ганс – не тот человек, для которого нет ничего святого. Святое для него – память о Чобаке, о Ёлко. Дружбанов своих, братанов из Лужи, не бросал. Всех в люди вывел. Слово держал. Своих не сдавал. А вот, время прошло – теперь-то и не нужен он им. Сами с усами. Сами, знамо, могут о себе подумать-позаботиться. Все-то у них есть уже в землях заморских. Им теперь, может, и удобнее вместе-то схарчить Гансика. Чтобы гнев народа отвести от себя праведный. Чтоб его, Гансика, во всем, во всем завиноватить. Чтобы ответственность повесить всю на староватого, лоховатого, простоватого чувачка, товарища Ганса ГАНСа.

С виду всё, как и раньше. Ничего Гансу не угрожает. Канцлер канцлеров всех времен и народов. Пахан паханов. Авторитет авторитетов. Главный братан всех братанов морийских. И соседи заморские тоже опасаются, побаиваются. Да вокруг себя пустоту только и ощущает уже Ганс ГАНС. Чувствует, появилась параллельная политическая реальность. Альтернативная. Властью морийской никак не освященная. Куда тихонько перетекают все его дружбаны бывшие, да Братаны грёбаные, да сановники бездушные, да бизнесмены, до смерти напуганные, корыстные, да политологи и эксперты продажные, разного рода селебрити знаменитые. Фиги-то из карманов повынимали и новое пространство заполняют, создают всякие там «Лиги защиты электората», «Пропагандисты Доброты морийской». Бред! Куда вы денетесь без меня, без Писка, погонов, канцев, полиции. Всё в моей власти, все в моем подчинении. Есть ли среди вас, либералов недоделанных, хоть кто-нибудь, кто сможет управиться с такой махиной; только я могу вести вперед Морию. Отдал бы вам бразды правления, рулите. Так всё угробите, недоноски безответственные. Вы же ничего не умеете. Только шуметь, базарить, безобразничать. Поураганили уже в лихие годы при Ёлко-Степанычах, Бадриках-Березиках, Трамблёрах-Базилевсах. Один я, всё на мне, один страну удерживаю от распада, чтобы не рухнула Мория, а вы всё недовольны, грязью обливаете высшее государственное лицо, как смете? Не уступлю вам Морию, супостаты, агенты влияния зарубежных морийских недругов. Обидчив Ганс, порывист как юноша, словно и не муж в годах. Ретивое играет. Уверен, что правильно всё делает, что служит отечеству по чести-по совести.

Свежая кровь вливается в гражданское общество. Улицы наполняются людьми. Куда девать эту могучую энергию? А вокруг него, Ганса, – пуховик теплый пока, да пустой уже почти, пена одна. Кром опустел. У тех – обоснованная повестка дня огромная. На много лет дел хватит. У него – никакой. Дожил. Никому уже не интересны воздушные шары, глубоководные спуски, тигры, горные лыжи. Относятся к Гансу, как к дитяте малому, всерьёз не берут. Не слушают. Да и не боятся уже почти.