Остров на краю света

Но даже не предполагал, что тот уже давно готов, – Роб усмехнулся, – я собирался выделить ему дом и содержание. Весьма приличное, но не чрезмерное. Однако утром следующего дня он начал против меня войну. Аматтио вел осаду самыми изощрёнными способами и без всяких правил, я отвечал законными действиями. Он ложился у порога с плакатом в руках, я ставил рядом слугу с другим плакатом, пояснявшим публике, за что Аматтио десять лет сидел в монастыре. Он пытался бить слуг, но поблизости всегда дежурила городская стража. Кузен несколько раз переночевал в каталажке и сменил тактику. С тех пор он стал изображать нищего, и держал в руках шапку для подаяния. А мои слуги держали те же плакаты, только добавив пояснений, что Аматтио здоровее всех, у кого просит на хлеб и легко мог бы заработать сам. Вскоре кузену это надоело и он исчез. Но я знал, что это не конец и он не успокоится. Поэтому собрал всех управляющих моими заведениями и предупредил, чтобы не верили ни единому слову кузена и ничего ему не давали. Иначе будут платить из собственных карманов. Но я его недооценил. Кузен съездил к своей матери, давно махнувшей на него рукой, и занял у нее денег на собственное дело. И та дала, врал он талантливо. И даже нанял помещение, где открыл контору, предлагавшую… не смейтесь, услуги стряпчего. А первым клиентом там записан лорд, пожелавший выдать родичу доверенность на свободные действия со своим состоянием. Угадали, кто этот безумец? Ну да, я. Но узнал об этом только после того, как прибежал банковский курьер, посланный самым бдительным управляющим. И то, кассира, принимавшего чек, насторожила сумма, а не мое имя. Два других банка спокойно выдали деньги. В последний банк я успел послать стражу, но кузен туда не пошел. Видимо почуял неладное. Однако меня взбесила не потеря денег, их я засчитал ему в содержание, а то, как легко Аматтио провел чиновников. Хотя у него было десять лет, чтобы придумать сотни способов мошенничества. И еще два года необъявленной войны со мной, обходившейся мне с каждым днем все дороже. За это время я утратил не только спокойствие и вкус к развлечениям но и доверительное отношение друзей и знакомых, неосознанно связывавших меня с коварным кузеном.

Внушение служащим я устроил жёсткое, даже сам потом их жалел, но зато больше никто не смог получить деньги по липовым доверенностям. Ни фальшивые фаворитки, ни поддельный дед. А кузен в это время с размахом праздновал победу. И попутно устраивал мелкие пакости, то пошлет лакея в мою ресторацию за крабами, вроде как по моему приказу, то напишет доверенность на получение бочонка малийского рома. Как-то вечером управляющий ресторацией прибежал в самых расстроенных чувствах. Оказывается, кузен, якобы по моему разрешению, явился с целой толпой подхалимов и разогнал всех почтенных постоянных клиентов. Нужно было что-то делать… но вызывать дознавателей не хотелось. Стряпчие уже объяснили мне, что за такие хулиганские действия больше трех месяцев ссылки кузену не дадут, после того, как я простил ему украденные деньги. Хотя и поступить иначе просто не мог… все знакомые и без того смотрели на меня как на бесчувственного монстра, захапавшего все наследство, а брату на содержание пожалевшего несколько монет.

В ресторацию я прибыл в самый разгар веселья, незаметно вошел через черный вход. Вина лились будто вода, друзья кузена тащили из кухни миски с жареным мясом и соленьями, подружки плясали канкан. Подавальщиц не было видно, зато у двери в погреб караулили вооруженные повара.

– Лорд, – метнулся ко мне старший, – нам и года не хватит, чтобы за них расплатиться. Может, вызовем стражу?

– Не нужно, Бинк, – становил я давно знакомого повара, и шепнул еле слышно, – пособи вызвать его на спор. И приготовьте кувшин пунша. Все равно, какого, хоть того, какой пьет старичок в синем.

О пристрастиях лорда Иннера рассказал мне сам Бинк еще лет пять назад и тогда я просто посмеялся. А теперь собирался сжульничать… или еще хуже, хотя ни грана не был уверен в успехе. Повар смотрел на меня недоуменно всего пару секунд, потом хитро хихикнул и согласно кивнул.

– Если это то, о чем подумала я, – вдруг приоткрыла глаза Молли, – то ты просто сумасшедший.

– А если ты за это не выйдешь за меня замуж, то больше ничего не расскажу, – мгновенно нашелся Роб.

– Шантажист, – пожаловалась графине алхимичка, но ее глаза сияли счастьем.

– Ну вот… они побежали делать пунш, а я вошел в зал и сел за отдельный столик. Аматтио заметил меня не сразу, а лишь после того, как один из подхалимов что-то бормотнул ему на ухо. Встал с места и пошатываясь прибрел к моему столу.

– Кто это почтил нас своим вниманием? Великий хозяин сокровищ Деламино! – кривлялся он на весь зал, – и как только бедному мальчику, выманившему у старого пенька наследство не противно сидеть в одном заведении с братом, которого нагло обобрал! Он ведь такой чистенький и правильный, как проклятые монахи… и вина не пьет… и с красотками не пляшет.

– Вот пунш, лорд, – учтиво произнес Бинк, ставя на стол огромный кувшин, – и закуска.