Остров на краю света

— Бриман знает, что проиграл, — радостно говорил Аристид. — Пора уже уссинцам для разнообразия и проиграть. Их удача переменилась, и они это прекрасно знают.

Туанетта кивнула.

— Святая на нашей стороне.

Ее оптимизм был преждевременным. Всего несколько дней спустя я вернулась из деревни с несколькими макрелями, Жану Большому на обед, и обнаружила Бримана — он сидел под солнечным зонтиком во дворе и ждал меня. Он по-прежнему был в рыбацкой кепке, но для торжественности решил приодеться в полотняный пиджак с галстуком. Обут он был, как обычно, в эспадрильи на босу ногу. Меж пальцев он держал «житан».

Напротив него сидел отец с бутылкой мюскаде под рукой. Три стакана стояли наготове.

— О, Мадо. — Бриман с трудом приподнялся с кресла. — Я надеялся, что ты скоро придешь.

— Что вы здесь делаете? — От удивления вопрос прозвучал резко, и Бримана явно обидел.

— Пришел тебя повидать, конечно. — За горестным выражением лица пряталось что-то похожее на веселье. — Я люблю быть в курсе дел.

— Я знаю.

Он налил себе еще вина, и мне тоже.

— У Ле Салана, кажется, началась полоса удач? Вы, наверно, собой очень довольны.

Я ответила, стараясь, чтобы голос прозвучал нейтрально:

— Ничего, справляемся.

Бриман ухмыльнулся, ощетинив бандитские усы.

— Мне очень пригодился бы в гостинице человек вроде тебя. Молодой, энергичный. Подумай об этом.

— Вроде меня? А что я могу делать?

— Тебя это удивит, но художник… дизайнер… мне сейчас очень пригодился бы. — Он говорил ободряющим тоном. — Мы можем договориться. Я думаю, ты внакладе не останешься.

— Мне и так хорошо.

— Может быть. Но обстоятельства меняются, скажешь, нет? Немножко независимости тебе не повредит. Гарантия на будущее. — Он широко ухмыльнулся и подтолкнул стакан в мою сторону. — Вот, выпей вина.

— Нет, спасибо. — Я показала рыбу в пакете. — Мне нужно поставить это в печку. Времени уже много.

— Макрель, э? — сказал Бриман, вставая. — Я знаю отличный рецепт, как ее готовить, с розмарином и солью. Я тебе помогу, и мы заодно поговорим.

Он пошел за мной на кухню. Он был ловчей, чем можно было подумать, глядя на его тушу, — вспарывал рыбе брюхо и вычищал внутренности одним движением.

— Как дела идут? — спросила я, зажигая огонь в духовке.

— Неплохо, — улыбаясь, ответил Бриман. — По правде сказать, мы с твоим отцом как раз праздновали.

— Что праздновали?

Бриман разъехался в широчайшей улыбке:

— Сделку.

Конечно, они использовали мальчиков. Я знала, отец готов на все, чтобы удержать их поблизости. Марэн и Адриенна сыграли на его любви к внукам; говорили о капиталовложении; поощряли Жана Большого занимать такие суммы, которые он никогда не смог бы вернуть. Интересно, какую часть своей земли он уже официально отдал.

Бриман терпеливо ждал, чтобы я заговорила. Я чувствовала, что его переполняет непомерное леденящее веселье, взгляд серых глаз был по-кошачьи пристален. Вскоре, не дождавшись моего ответа, он начал готовить маринад для рыбы: масло, бальзамический уксус, соль, побеги розмарина с кустиков, растущих у парадной двери.

— Мадлен, нам с тобой надо дружить. — Я знала, что вид у него сейчас скорбный — углы губ опущены, усы обвисли, — но в голосе слышался смех. — Мы с тобой похожи. Оба бойцы. Оба деловые люди. Ты просто обиделась на меня и потому не хочешь перейти на мою сторону. Я уверен, что у тебя все получится. И я честно хочу тебе помочь. Всегда хотел.

Я, не глядя на него, посолила рыбу, завернула каждую рыбину в фольгу и сунула в горячую духовку.

— Ты забыла маринад.

— Я не так готовлю рыбу, мсье Бриман.

Он вздохнул.

— Жаль. Тебе бы понравилось.

— За сколько? — спросила я наконец. — За сколько он отдал вам землю?

Бриман укоризненно цокнул языком.

— «Отдал»? Мне никто ничего не отдавал, — сказал он с упреком. — С какой стати?

Контракт составляли на материке. Отца повергло в благоговейный страх сложное действо с печатями и подписями. От юридического жаргона он терялся. Хотя Бриман не вдавался в детали, я решила, что он взял землю как залог в обеспечение займа. Как обычно. Он в очередной раз применил тот же прием: кратковременные займы, за которые людям в итоге приходится расплачиваться недвижимостью.

В конце концов, как сказала Адриенна, зачем отцу земля? Несколько километров дюны между Ла Бушем и Ла Гулю, допотопная шлюпочная мастерская; по крайней мере сейчас все это было ему ни к чему.

Все мои худшие подозрения подтвердились. Ремонт дома, подарки для мальчиков, новые велосипеды, электронные игры, доски для серфинга…

— За все платили вы. Вы одолжили ему деньги.

Бриман пожал плечами:

— Конечно. Кто же еще?

Он заправил зеленый салат уксусом и солеросом — мясистой островной травкой, которая часто идет в маринады, — и выложил в деревянную миску, пока я начала резать помидоры.

— Надо бы еще лука-шалота положить, — заметил он так же ласково. — Он замечательно идет к спелым помидорам. Скажи мне, где у тебя шалот?

Я не ответила.

— А, вот он, в ящике для овощей. Да какие славные, крупные луковки. Я гляжу, у Оме на ферме дела хорошо идут. Да и вообще у Ле Салана выдался просто золотой год, а? Рыба, овощи, туристы…

— Да, неплохой.