Остров Немого

– Да, подлодка! Немцы топят всех, кто направляется в Англию!

Похоже, этот удар – взрыв торпеды – и разбудил Мортена перед рассветом.

На «Сейере» находились тридцать два члена экипажа. Судно перевозило сталь и целлюлозу, а также сорок шесть незарегистрированных пассажиров.

– Мой муж… вы не видели моего мужа? Он спасся? – настойчиво спрашивала женщина всех подряд.

– Мы не знаем, – ответила Агнес, подавая ей тарелку супа. – Никто не знает. Вам остается только молиться.

– А малыш, помоги ему Бог, чей он сын? Чей это мальчик?

Никто из присутствовавших не отозвался.

Карин погладила его по голове, и ребенок улыбнулся ей, всё еще не осознавая своего несчастья.

Наступила тишина.

Когда туман наконец сошел, было десять часов пятнадцать минут утра.

Солнце сияло в чистейшем безоблачном небе и освещало мир – совсем иной, чем ночью и на рассвете. Собаки беспокойно лаяли на море.

Еще четверо мужчин добрались до острова вплавь – им помог шум кастрюль и огни, зажженные на берегу. Настоящее чудо.

Мортен вошел в дом, словно призрак. Под глазами у него чернели круги. Он лицом к лицу столкнулся со смертью и никак не мог прийти в себя. Родинка в форме виноградного листа темнела на его белой от усталости коже. Лив бросилась к нему и обняла.

– С Большой земли ответили? – спросил Мортен. – Или так сильно боятся немцев?

– Ответили, – сказал Сверре.

Он сидел за столом, вместе с выжившими, – печальный, уставший, похожий на них.

– Но сделать ничего пока не могут – ждут инструкций от немецкого командования.

– Ждут инструкций? – Мортен был в ярости. – Там люди умирают! – прогремел он. – Это что, немцы решают, спасать их или нет?

Но возмущение Мортена не могло одолеть безумия войны. Норвежские корабли не имели права приблизиться к потерпевшему крушение «Сейеру» без разрешения немцев – спасательные суда уничтожили бы, приравнивая к вражеским кораблям.

Мортен сорвался с места и отправился снаряжать парусную лодку. Туман больше не мешал ему – теперь можно смело выходить в море. Но ветер утих, парус никак не наполнялся, и отчалить от берега не получалось.

Он не представлял, где именно затонул торговый корабль. Можно, конечно, следовать против течения, но даже небольшое отклонение собьет его с курса.

Здесь требовалось судно на паровом ходу, быстрое и устойчивое.

Так что ему поневоле пришлось сдаться и вернуть парусную лодку к причалу. В полдень немецкий генерал наконец-то разрешил спасательную операцию. Для этого задания направили корвет норвежского флота и несколько больших рыбацких лодок. Одна из них подошла к острову и забрала тех, кого спасли отвага и упорство Мортена Бьёрнебу.

Всего выжили шестнадцать человек.

Остальных – сорок семь – объявили пропавшими без вести.

8

– Как тебя зовут? – спросила Лив ребенка.

– Видар, – ответил мальчик и улыбнулся. Он еще не знал, что его родители и брат лежат на дне пролива. Он надеялся встретить их на берегу.

– Красивое имя! – сказала Лив.

Ребенок посмотрел на нее, и на мгновение в его глазах мелькнула тень, осознание того, что отныне всё будет иначе. Ранхиль и Тея подбежали к нему.

– Видар! Видар! – запели они.

Ребенок надулся.

– Мальчик, собирайся, пора идти! – сообщил рыбак. Был полдень, но солнце уже садилось.

Лив обняла маленького Видара: он молчал и не двигался, как деревце. Потом она смотрела, как он садится в рыбацкую лодку, и махала ему в ответ. Юрдис стояла рядом и хотела было что-то сказать Лив, но та была не готова к разговору.

– Он вернется к нам поиграть? – спросила Ранхиль.

– Может быть, – ответила ей мать. – Может быть.

К ним подошел Мортен.

– Я связался с начальством. Говорят, это торпеда, – объявил он.

– Но ведь пострадали мирные жители! – недоуменно воскликнула Юрдис.

– Война не спрашивает, кто мы, – тихо произнесла Лив, провожая взглядом рыбацкую лодку.

– Это не оправдание.

– Нет.

– Такой войны еще не было на земле, – сказал Мортен. – Воюют десятки народов, в их распоряжении современное и невероятно разрушительное оружие. Эта воронка затягивает всех без разбора, и люди, сами того не понимая, теряют человеческий облик.

– Как же ты похож на своего отца! – восхищенно вздохнула Юрдис.

Мортен удивился:

– Правда?

– Еще бы! Ведь ты его сын!

Арне и Асбьёрн побежали в дальний конец острова, где покоились Бьёрнебу прошлого. Они провожали уходящую лодку, радостно крича и прыгая, с непосредственностью, свойственной только детям.

– Ты смелый! – Юрдис с гордостью посмотрела на сына. – Очень смелый.

9

Остров не давал передышки.

Он по-прежнему требовал человека целиком, всей его заботы и трудов.

Все разошлись: каждый вернулся к своим занятиям. Дети играли, женщины занимались хозяйством, мужчины работали на маяке – чтобы суда могли безопасно пройти по проливу в открытое море. Но никто, кроме детей, не мог сосредоточиться на том, что делал. Мысли непрерывно возвращались к утонувшим, к слезам, мукам, страху, к тем, кто выжил и оказался в одиночестве и отчаянии. И к несправедливости солдат, убивших мирных жителей – за то, что те покинули дом в поисках нового будущего, быть может, не такого хрупкого и неопределенного.