Остров Немого

– Ты имеешь в виду свадьбу с гостями, нарядами, цветами? – спросила Шарлотта. – То, что, по твоим же словам, нужно благонамеренным буржуа и иже с ними?

Кристоффер промолчал.

Шарлотта пососала кончик пальца, как скучающий ребенок, и потеребила нижнюю губу, задумавшись. Всякий раз, когда она напряженно думала, то слегка щурилась, а на лице появлялось подобие ироничной улыбки.

– Поняла! – наконец воскликнула она. – Ты боишься матери!

– Что?

– Ты боишься мамочки! – почти пропела она.

– Ошибаешься, красавица!

– Как бы не так!

– Ошибаешься, поверь мне!

Почему эта идея пришла ему в голову? Почему сейчас, внезапно? Дело тут не в матери, как думала Шарлотта, а в тех людях, которые составляли нечто целое, хотя жили в разных концах света, имели разный достаток, ладили друг с другом или ненавидели. Эти люди были семьей. Вот что он внезапно осознал.

Свободное платье Шарлотты никого не обмануло – Кристоффер станет отцом. Слово «семья» уже который час вертелось в его голове на разные лады. Остров Немого точно заклинал его, читал над ним магический заговор.

– Значит, ты хочешь, чтобы мы поженились? Как твои родители, как мои. Как наши бабушки и дедушки. Как люди сто или тысячу лет назад. С церемонией, песнопениями, в окружении святош, перед лицом Господа нашего и до конца дней. Ты этого хочешь?

Кристоффер вздохнул, сунул руки в карманы и пнул ногой камушек.

– Забудь об этом, – сухо произнес он. – Так, просто мысль пришла.

Даг увидел Хедду. Она шла одна.

По дороге ей встретилась Сюннёве, они обменялись парой слов, а потом разошлись. Хедда направлялась к маяку.

Даг последовал за ней.

Женщина шагала медленно, погруженная в свои мысли, заложив руки за спину. Седая коса покачивалась на фоне черного платья.

Хедда напоминала Дагу жрицу из древних времен, хранительницу знаний, ритуалов, а может быть, и потусторонних тайн.

Даг ждал, не решаясь прервать ее одиночество. Наконец он набрался смелости.

– Тетя Хедда, – позвал он.

Хедда обернулась и улыбнулась.

– Привет, – ответила она.

Даг улыбнулся в ответ:

– Можно поговорить с тобой минутку?

Арне с ним не было – он вился, как пчела, вокруг эффектной подружки Андреаса Олсена, Сандры. Пиво придало ему смелости.

– Думаю, я влюбился, – признался он Дагу всего за полчаса до этого.

И когда Даг между прочим заметил, что парень Сандры более привлекателен, образован, а главное, гораздо богаче, чем Арне, тот возразил, что зато у него есть обаяние молодости.

Хедда села на скамейку возле маяка и похлопала рукой рядом с собой.

– Иди сюда. Садись.

Даг послушно сел.

– Я не хотел тебя беспокоить, – сказал он.

– Ты меня совсем не побеспокоил.

– Я не думал, что ты приедешь.

Хедда посмотрела на него с удивлением.

– Почему?

– Потому что ты – важный человек и…

– Я – важный человек? Думаю, ты не прав, мой дорогой.

Даг рассмеялся.

– Твое имя – в газетах и в каждом книжном магазине. Ты – личность, тетя Хедда.

– Как скажешь. Не спорю.

– Я прочитал много твоих книг.

– В самом деле? И что скажешь?

– Я?.. Ты что, шутишь?

– Да почему же? Они тебе понравились?

Даг кивнул:

– Очень.

Хедда посмотрела на него исподлобья.

– Ты говоришь это, потому что я сейчас здесь?

– Нет! Я говорю то, что думаю! Эти истории не отпускают даже после того, как их прочтешь. Они как будто обо мне.

– Просто они рассказаны на языке, который правдив и понятен всем. Мне хочется думать, что у меня это получилось. Правда важнее всего. Правда неизменна. Правда – это любовь, мужество, верность, самопожертвование, гордость, сострадание. И сегодня, и много лет назад, и даже через тысячу лет. Как ты ни прячь ее, как ни маскируй, всё равно каждый человек узнает свою правду. Книги раскрывают суть вещей, объясняют причины, говорят о том, кто мы на самом деле. Вот почему некоторые истории отзываются в сердцах тех, кто их читает.

Даг кивнул, как школьник на уроке.

– Для этого я и пишу, – объяснила Хедда. – Чтобы понять себя, других и мир в целом.

Они какое-то время сидели молча: Хедда – закрыв глаза и вдыхая легкий воздух, пахнущий морем и водорослями, Даг – обдумывая ее слова и положив руки на колени. Несколько чаек, успокоенных их неподвижностью, подлетели совсем близко.

– Твоя мать сказала мне, что ты тоже пишешь, – вернулась к разговору Хедда.

Даг едва заметно покраснел.

– Я пробую, – засмущался он. – Я работаю в типографии и, когда у меня есть время, немного сочиняю. – Затем, на одном дыхании, набравшись смелости, он выпалил как признание: – Да, я хотел бы стать писателем.

Хедда хлопнула в ладоши, и чайки раздраженно взлетели.

– Потрясающе! А что ты пишешь?

– Я набросал несколько рассказов – ничего особенного. Ничего такого, что меня бы полностью устроило. Я хотел бы взяться за роман.

– Это бич любого уважающего себя писателя. Только хвастливые и спесивые люди довольны собой. А о чём будет твой роман?

– Честно говоря, я еще не знаю.

Они засмеялись.

– Хочешь совет? – предложила Хедда.

– Почту за честь, тетя!