Остров, одетый в джерси

Наянго окончательно закрепил за Кахеремере Стоми случайно появившееся прозвище, и бедный доктор понял, что изменить положение невозможно. Такая уж странная вещь — прозвище: рождается легко, а уничтожить его нельзя.

В следующий момент, безусловно, проявилась великая мудрость Стоми. Он не стал спорить и доказывать, что подобное прозвище ему вовсе не подходит, чем только усугубил бы свое положение.

Вместо этого, он стал рассказывать о бонобо. В тот момент все окружающие сообразили, какой мудрый сидит перед ними человек. И, хотя Стоми продолжали звать «Томи», звучало это вроде бы уменьшительное, вроде бы ласкательное имя уже солидно и уважительно. Не так, как котов кличут.

Томи вздохнул и стал рассказывать по-английски. Правда, сам не замечая того, он то и дело переходил на французский, но его уже не тормозили, и о сказанном приходилось догадываться по смыслу.

— Я живу и работаю в Киншасе, — говорил Томи. — Это столица нашего великого государства Конго.

При этих словах Томи поднял подбородок и расправил плечи. Сразу стало понятно, что страну свою он любит и ею гордится.

— Наше государство Конго о-о-очень большое. Оно раскинулось в Южной части Африки, имеет богатую флору и фауну.

Слушая Томи, мы мысленно переносились в большую страну Конго, любовались ее удивительной фауной и нюхали богатую флору.

— В Конго, — шпарил Томи дальше, — водятся самые интересьные африканськие животные. Гориллы, шимпаньзе, встречаются и слоны.

— А леопарды? Леопарды в Конго встречаются? — спросил Наянго. Он, понятно, считал, что самые интересные животные водятся в его стране, в великой Нигерии. — А бывают ли у вас носороги?

— И носороги у нас бывают, и леопарды. Но главное, что у нас бывают бонобо. И больше они нигде не бывают.

Томи посмотрел на Наянго, не заявит ли он, что бонобо бывают и в его стране? Но Наянго угрюмо молчал. Нет, не живут бонобо в великой Нигерии.

— Но и у нас, жителей Конго, есть проблемы. Се ля ви!

— Какие проблемы? — оживился Наянго.

— Коридоры, — сказал вдруг Кумар. — Любую проблему можно решить коридорами.

— Коридорами? — удивился Томи. — Наша главная проблема — браконьеры. Какими же ты решишь ее коридорами?

Кумар загрустил. Он понял, что хотя коридоры во многом могут помочь животным, но панацеей их назвать нельзя.

— Человек с ружьем, — воскликнул Томи, — это кровоточащая рана на теле мировой охраны природы! И решить ее, я скажу, сложно.

— Сложно, — согласился Мриген, — но можно.

— Как? — удивленно спросил Томи.

Мриген прищурился и направил в холодильник указательный палец, который как бы превратился в автоматный ствол.

— Бах, бах! — сказал Мриген.

Холодильник, пораженный выстрелом Мригена, коротко задергался в судорогах и затих. Мотор, словно пробитое сердце, замер в его глубине.

Но Томи прижал ладонь к груди, будто пуля попала в него.

— Убийство? — ахнул он. — Нет! Нет! И еще раз нет!

Каждое новое «нет», которое произносил Стоми, было громче прежнего и звучало гораздо тверже предыдущих.

Даже Мриген смутился и опустил дымящийся ствол, который снова превратился в обычную руку.

— Человек не может убить другого человека!

— Как это не может? — удивился Мриген.

— То есть, может, но не должен. В этом его главное отличие от животных.

Эти слова сильно Мригену в душу запали. Время от времени на протяжении учебы они перебирались из души Мригена в голову, и тогда Мриген становился задумчивым, уходил на задний двор и долго бродил среди кустов жасмина.

Иногда оттуда прилетал странный вопрос:

«Ба-бах или не ба-бах?»

— Человек своим хорошим отношением к другому человеку должен показывать пример животным, — говорил мудрый Томи. — А сильнее всех такой пример показывает Джейн Ван Лавик Гуддолл. Знаете ли вы, спрашиваю я вас, этого человека?

— Знаем, — говорю, — знаем мы этого человека, мы ее интересные книжки читали.

Однако по глазам Наянго вижу, что они сроду в эти книги не заглядывали.

Пытаясь выручить товарищей, я сказал:

— Думаешь, мы не знаем, что она среди шимпанзе в лесу жила и их поведение изучала? Она еще социальной структурой их групп и внутривидовым способом общения занималась. Это мы все хорошо знаем, верно Наянго?

Наянго посмотрел на меня такими огромными глазами, что в них отразилась вся столовая и даже часть кухни.

— Ка-а-анечно, — сказал он.

— Ты нам чего-нибудь новенькое расскажи, — поддержал я.

— Ву аля, — сказал Томи. — Эта героиня основала приют для сирот.

— При чем тут сироты? — удивился из-за своего стола Кумар. — Ты нам про шимпанзе рассказывай.

— Сироты и есть шимпанзе. Злые люди убивают взрослых обезьян, и их детеныши становятся сиротами. Тогда добрые люди находят их и приводят в приют.

— А зачем злым людям шимпанзе? — спросил Мриген. — На носорога охотятся из-за рога, на слона, из-за бивней. Но что взять с обезьяны?

— Я тебе лучше не буду говорить.

— Почему?

— Тебе плохо станет.

— Не станет.

— Их едят.

— И все?

— Нет, не все. Из их рук пепельницы делают.