Остров Русь (сборник)

…В это время Кубатай, сославшись на жгучую потребность в семечках, без которых он лишится красноречия, поскакал к Марье домой. А богатыри, оставив Лизу и Алену на ближайшем постоялом дворе, во весь дух мчались ко Владимиру.

– Неладно что-то с караулами! – крикнул Ивану Алеша. – Больно уж их много! И все не наши, а из половецких наемников да кавказских волонтеров!

– Беда, беда, – подтвердил Иван. – Что караулов много – понятное дело, сегодня же Новогодье, праздник великий. А вот что нерусь в сторожей отрядили – знак недоверия Владимира к богатырям.

И тут дорогу им заступил караул половецкий. С мечами наголо да булавами на изготовку.

– Мы есмь полноправный стража земля русская, – гордо крикнул начальник караула. – Куда вы спешить, подозрительный богатырь?

– Сдерживай эмоции! – шепнул Иван Илье. – Контролируй силу! Не поддавайся ее темной стороне!

– Не поддамся, – пообещал Илья и ответил:

– Ах вы грязь подзаборная, подхвостье песье! Мы – богатыри русские, спешим на праздник княжецкий!

Караул посовещался, и начальник его заявил:

– Ладна. Разрешай вам проехать – только не всем, а трем. Тот, черномазый, с кладенцом высокой убойной сила, пусть обратна едет.

– Расист! – завопил Иван, которому попали по больному месту. – Бей их, мужики! Нас четверо, пока еще мы вместе! И скоро все получим по невесте! Девиз наш – постоим за Русь! Вперед, друзья, не трусь!

И богатыри накинулись на неосторожных половцев. В разгар боя Алеша крикнул Ивану:

– Беги к дворцу! Успей отдать сережки!

– Сейчас, я только пособлю вам трошки, – ответил Иван.

– Беги, дурак, в твоих руках – Россия!

– Ну так и быть, – согласился Иван, – меня вы упросили.

И Гнедок резвым галопом помчался к дворцу. А там уже начался антракт. Бояны и вечно недоедающие летописцы жадно накинулись на халявное угощение, привычно поругивая официантов, старающихся подсунуть им подсохшую икру и недобродившую медовуху. Владимир, уже заметивший отсутствие на Василисе сережек, нервно грыз ногти, временами поглядывая на подаренный татарами портрет ханской дочери. Портрет был хорош, а невеста, несмотря на явное малолетство, князю нравилась. Может, и правда… развестись с Василисой? Тем более что сбывались худшие опасения Владимира – насчет Василисы и Кащея. Но где-то в глубине души Владимир боялся такого решения. Он понимал, что это будет предательство Руси, что народ ему этого не простит. Владимир принялся за очередной ноготь, посматривая то на портрет юной прелестницы, то на дрожащих от страха советников очередного созыва.