Остров с зеленой травой (СИ)

Когда он на нее замахнулся, Ларка от страха закрыла глаза и теперь, ощущая на себе тяжесть его руки, боялась их открыть. Выждав немного и ничего не понимая, в ужасе начала медленно выбираться из-под руки мужа. Наконец сбросила ее с себя и открыла глаза.

Дмитрий Владимирович лежал на боку с полузакрытыми глазами и открытым ртом - так застала его смерть.

- Дим-ка! - протяжно и дико закричала она.

Муж молчал. Она с опаской, коротко толкнула его в плечо и быстро отдернула руку, будто, вынужденно дотрагиваясь до чего-то отврати-тельного, боялась замараться. От толчка он завалился навзничь, голова его мотнулась и осталась повернутой в ее сторону, волосы сбились на лоб.

- Димочка, не молчи! Димочка! Родненький! Не оставляй меня! - заго-лосила она, как простая деревенская баба, каковой всю жизнь и была.

Димка молчал. Она вдруг отрезвела и обезумела. Оседлала его, забравшись ему на грудь, повернула к себе его голову и принялась хлестать по щекам, требуя ответа:

- Ну не молчи же ты! Ну не молчи же, скотина! Хватит притво-ряться!

Димка молчал. Лишь бескровные губы его вкруг раззявленного рта сминались, кривились под Ларкиными шлепками - словно гримасничали, насмехаясь над тщетою ее усилий, да волосы мотались по не успевшему загореть лбу.

Она соскочила с кровати, побежалам к двери, закричала в коридор:

- Мерседес! Иди сюда! Быстрее!

Вернулась к мужу, припала ухом к его груди, послушала недолго, снова побежала к двери.

В коридоре появилась Мерседес.

- Вызови "Скорую"! Слышишь? Срочно вызови "Скорую"! - закричала на нее Ларка.

Мерседес не шелохнулась.

- Что стоишь?! Не понимаешь? Твою мать, что же это такое.

Ларка заплакала. Очнувшись, снова закричала, тряся руками перед лицом невозмутимой Мерседес.

- "Скорая помощь"! Как там у вас? Амбуланс! - вспомнила Ларка. - Амбуланс ваша! Поняла? Амбуланс!

Мерседес кивнула.

Ларка побежала обратно к кровати, запуталась ногами в одежде, разбросанной повсюду, совсем неловко упала и больно ударилась коленями об пол. Зарыдала, обхватила голову руками, завертела ею, как в припадке безумной боли. Очнулась, подобрала с пола шарфик, прижала ко рту. Захлебываясь слезами, жалобно запричитала: "Мамочка моя, мамочка", на четвереньках поползла к кровати, забралась на нее и со стоном припала вдовьей головой к Димкиной груди - слушать Димкину тишину.

Мерседес прикрыла дверь в спальню и прошла к себе. В своей комнате сняла передник и швырнула его на стул. Надела босоножки, причесалась, взяла сумку, вышла из виллы и застучала каблучками по каменной тропинке, ведущей к калитке на заднем дворе.

В это время, напугав Мерседес, страшно завыла Пальма. Она как вкопанная стояла в своем загоне, задрав морду к пустому небу и надрывая вздувшееся горло. Услышав ее жуткий вой, из своего домика показался охранник. Он подошел к собаке и стал ее успокаивать, похлопывая по холке: "Ну, ну, Пальмушка, щенков вспомнила?" Потом увидел Мерседес и спросил: "Уже все, что ли?"

Мерседес посмотрела в его сторону и ничего не ответила: ей было трудно понять короткую, но мудреную русскую фразу, составленную бог знает из чего. Если бы она сумела разгадать тайну русской словесной вязи, наверное, ответила бы предельно ясно: "Уже все". А так - пошла себе дальше.

Видя, что Мерседес его не поняла, охранник выругался и грубо крикнул:

- Домой, говорю, идешь?!

Она догадалась, что он ругается. Не оборачиваясь и ускоряя шаг, бросила на ходу:

- Домой.

- Везет же. Ну, что с тобой? - продолжил он успокаивать собаку.

По дорожке, утопающей в зелени, Мерседес направилась в сторону шоссе. Ее стройная фигура с распущенными черными волосами то пропадала, то вновь появлялась из-за кустов розового олеандра, желтых низкорослых акаций и крупнолистных магнолий. Охранник зорко смотрел ей вслед, энергично чесал в промежности и думал о том, что ему повезло с поварихой и что в скором времени он до нее доберется.

Автобусная остановка у шоссе была пуста. Мерседес села на скамейку, посмотрела на часы и задумалась. Решила, что больше никогда не будет работать у русских. Все эти богатые русские одинаковы: невоспитанные, грубые и вечно норовят схватить за задницу. И плевать на язык и повышенную ставку.

Где-то далеко продолжала жалобно подвывать Пальма. Иногда она переходила на протяжный душераздирающий лай, разносящийся по всей округе. Мерседес достала из сумки телефон и вызвала карету "Скорой помощи".

XIX

Электронная версия статьи Данна увидела свет в четверг вечером. В России эта тема начала активно обсуждаться утром в пятницу. Столь сенсационные новости были проанализированы российскими властями. По поводу следа на острове в компетентных органах приняли решение "иметь в виду". Что же касается писем, то они никого не заинтересовали в силу своей "несерьезности" и были отнесены на счет "непонятной политической игры" американцев. В общем, новости были восприняты спокойно, если не безразлично. В подтверждение адекватности такой вялой реакции красноречиво говорило и молчание официальных дипломатических источников США.