Остров (СИ)

– Хорошо, – кивнул бандит. – Александр, ты тоже… Можешь воссоединиться с семьей. Постой в уголке.

– Что дальше? – спросил Лаголев.

Он встал сбоку от Натки, мельком тронув ее плечо: держись, родная.

– Дальше мы ломаем пальцы твоей жене, – заулыбался Марик. – Надо же закрепить чудо экспериментальным образом. Вдруг у тебя сын просто уникальный, все на нем, как на собаке...

Лаголев, шагнув вперед, закрыл Натку собой.

– Только попробуйте.

Витя со скучным лицом выдвинулся ему навстречу.

– Ну-ну! Тише! – крикнул Марик, предупреждая драку. – Шутка это была, шутка. Витя, вернись к окну.

– Окей, – сказал Витя.

– Вот ведь, и пошутить нельзя, – сказал Марик, дождавшись возвращения охранника на свои позиции, спрятал фляжку и вытянул шею в сторону двери: – Олежек! Олежек, загляни ко мне!

В кухне на голос появился знакомый белобрысый мужчина.

– Давай, Олежек, дуй вниз, скажи Фитилю, чтобы отпустил уже балабола.

– Совсем?

Марик вздохнул.

– Не совсем, Олежик, а на все четыре стороны. Ты понял? И передай, что Константин Иванович долг ему прощает из беспримерной своей доброты. За рассказ вот об этой любопытной квартире прощает.

Подручный кивнул.

– Понял!

– И пусть Лев Арнольдович сюда поднимается. Можешь ему даже помочь.

– Понял. Одна нога здесь…

Белобрысый пропал за дверью.

– Что дальше, что дальше… – пробормотал Марик. Фокус его взгляда снова остановился на Лаголеве. – Александр, а это твое место границы имеет?

– Четверть кухни.

– Ага.

Белобрысый заглянул снова.

– Константин Иванович, – сказал он, состроив жалобную гримасу. – Там на улице народ толпится.

– С какой это стати? – спросил Марик.

– Так все сюда. Типа, на посиделки. У них тут как бы вечера.

– Чего? Гони их к чертям!

– Их там человек пятнадцать.

Марик завел глаза к потолку.

– Ну, вызови ментов, Олежек. Пусть поработают, займутся охраной общественного порядка. Мне здесь собрания не нужны.

– Понял.

– Действуй.

Подручный исчез. Марик посмотрел на Лаголева.

– За деньги народ привечаете или так? – спросил он. И скривился, глядя на реакцию главы семьи. – Что, неужели бесплатно?

– Разве это возможно, постояв на острове? – в свою очередь спросил Лаголев.

– Да я уже понял, что у вас тут сплошная благодать. Чуть сам не вляпался. – Марик передернул плечами. – Хотя мысль интересная. Остров… Остров. Тысяч по сорок-пятьдесят баксов брать за лечение. Особенно, если Крапленого уговорить и на ноги поставить. А за ним и остальные потянутся. Так-то он в немецкой колясочке ездит. Сможешь поставить на ноги парализованного человека, Александр?

Лаголев пожал плечами.

– Скорее всего, да.

– А мозгами Крапленый не поедет?

– Не знаю, – сказал Лаголев.

Марик задумался.

– А может так и лучше будет, – сказал он вдруг, качнув головой. – И ему, и всем. Зато какие интересные комбинации намечаются!

За окном коротко взвыла милицейская сирена. Авторитет встал и сдвинул стул, чтобы посмотреть, что происходит во дворе. Охранник Витя тоже приник к стеклу. Блик проблескового маячка мазнул по окну.

– Ну вот и менты приехали.

У Лаголева мелькнула мысль броситься на непрошеных гостей. И двух секунд ему бы, наверное, хватило. Только поймав внимательный взгляд Вити в смутном отражении, он от этой затеи отказался. Ждут, ждут.

– Так, ладно, – помедлив, уселся обратно Марик, – контингент ваш хилый погонят сейчас по домам ссаными тряпками. А вы готовьтесь, дорогие жильцы, готовьтесь.

– К чему? – спросила вперед Лаголева Натка.

Бандит рассмеялся.

– О! Женщина всегда чует, когда идут хозяйственные вопросы! А их пора, пожалуй, настала. К переезду готовься, хозяйка! – громко объявил он.

– К-как?

– Элементарно, – улыбнулся Марик. – Здесь буду жить я.

В коридоре грянул дверной звонок.

– Добрый день, добрый день, – услышал Лаголев дребезжащий голос.

Секунд через двадцать порог кухни переступил старик в потертом коричневом пиджаке с заплатами на локтях, в мятых черных брюках и в туфлях с оббитыми носами. Крупная голова старика сидела на тонкой шее, большие очки седлали большой нос, из ноздрей лезли седые волосы, мешаясь с короткими седыми усами, нижняя челюсть выдавалась вперед, приковывая внимание к по-жабьи большому рту и влажной нижней губе. Голова старика заметно тряслась, и вместе с ней тряслись пегие, волнисто уложенные волосы.

Вслед за стариком проскользнул Олежек, в руке у него был пухлый кожаный портфель с пряжкой-застежкой.

– Лев Арнольдович!

Марик встал, чтобы проводить старика к стулу. Олежек переставил из угла этажерку ближе к окну и водрузил на нее портфель.

Прежде, чем сесть, старик повернулся к Лаголеву, Натке и Игорю и отрекомендовался, чуть наклонив голову:

– Лев Арнольдович Шмейцер, нотариус.

Глаза за толстыми стеклами очков показались Лаголеву равнодушными глазами долго живущей на свете черепахи.

Устроившись, Лев Арнольдович долго копался в портфеле. Он достал несколько ручек, кипу каких-то бумаг, печать, чернильную подушечку, чистые листы, все это положил на стул рядом с собой, потом порылся в отделениях и извлек на божий свет скрепленные и подшитые бланки договоров.