Остров Тайна

Ольга хотела выскользнуть из-под руки, но Иван не дал. Чувствуя ее близость, он бережно прижал ее к себе, повернул лицо, нашел губами губы. Голову вскружил свежий запах медуницы, сочной ромашки, парного молока. Как будто он долго искал что-то родное и только сейчас нашел.

Она замерла от неожиданности, робко уперлась ему ладошками в грудь, но не оттолкнула. Лишь сдерживая дыхание, медленно закрывая глаза, слабея с каждым мгновением, податливо прижималась к нему затрепетавшим телом.

В коридоре баба Феня уронила швабру. Будто очнувшись, девушка вздрогнула, вырвалась от сильной руки Ивана. Поправляя сбившиеся под белым платочком волосы, сверкнув глазами, возмущенно заговорила:

– Ах ты… медведь! Тихоня!.. Я думала он такой… а он как все!

– Какой? – все еще находясь под впечатлением поцелуя, спросил Иван.

– Такой вот… наглый, как танк. Вам всем одно надо. Так руки и тянете!

– Но я же не просто так. Нравишься ты мне.

– Я многим нравлюсь. Так что теперь, мне со всеми целоваться? – более спокойным голосом, удивляясь его смелости, говорила она, и подтолкнула его к двери. – Иди уж… подумают еще чего… И не вздумай больше!

Они вышли в коридор. Баба Феня переставила ведро, освободила место на лавке. Парень присел на край, как можно ближе к столу Ольги. Она обмакнула перо в чернила, продолжила заниматься своими делами. Никто не заметил их непродолжительного отсутствия, как и не обратил внимания на раскрасневшиеся лица.

Осмелев от случившегося, стараясь исправить ситуацию и как-то расположить к себе Ольгу, Ваня негромко, чтобы не услышали остальные, заговорил:

– Ты не думай, я это не от наглости. Ты мне правда понравилась. Хорошая ты, добрая, не такая как все. Может, поэтому я и посмел тебя того… обнять.

Нахмурив брови, Ольга молчала, что-то быстро отмечая на бумаге.

– …не обижайся на меня… прости, если что не так. Я парень простой, у меня до войны ни с кем такого не было…

– Врешь ведь! По глазам вижу, что врешь! – отстранившись от бумаг, бросила в его сторону насмешливый взгляд та. – Все вы такие. Божишься, что одинокий, а у самого, наверное, жена и дети есть.

– Да не жена она мне вовсе, – вспомнив про Варвару, сознался Ваня. – Так просто…

– Так просто? Как это – просто?..

– Да то непростой случай был, когда медведь медовухи напился. Деды на помощь позвали, медведя прогнать, а сами потом меня напоили… и на сеновал с Варварой уложили.

Ольга засмеялась веселым, заразительным смехом. Больные устремили на них взгляды. Девушке стоило больших усилий, чтобы сдержать свои эмоции.

– И что ты? – прыская со смеха в кулачок, спросила она.

Ваня вкратце рассказал о случившемся. Ольга, отложив все дела в сторону, зажав ладошками рот, не переставала хохотать. Чувствуя ее внимание к себе, Иван обратился к воспоминаниям детства, о том, как дрался с Гошей, потом рассказал, как вместе их забрали на войну. Рассказывая, Ваня, в свою очередь, задавал девушке простые вопросы, которые приоткрывали прошлые страницы ее жизни.

Время текло незаметно. Прошло два часа. Баба Феня напомнила Ольге, что пора поставить больным уколы. Опомнившись, Ольга быстро собрала со стола бумаги:

– Заговорил ты меня. Вон сколько работы не сделала! Когда теперь писать-то?

– Давай я тебе помогу! – охотно предложил свою помощь Ваня. – Ночь большая, все равно не спится. Ты здесь дежурить будешь?

– Буду. До утра. За этим столом.

– Ну, так я после отбоя выйду.

– Если есть желание… – согласилась она. – Только чуть позже, когда улягутся. Мне еще в офицерский корпус сходить надо…

Ваня почувствовал, как взлетело и едва не остановилось сердце: прав был Дерябин.

– …отец у меня там, раненный в голову. Полковник Егоров… Владимир Сергеевич. Слышал о нем?

– Нет, не слышал.

– Ранение слишком тяжелое. Касательное попадание пули в левую область головы. Нарушение двигательных функций нижних конечностей, потеря слуха… – негромко продолжала Оля. – Вот поэтому мне приходится жить здесь, в госпитале. Сутки через сутки в вашем корпусе, а в остальное время у его кровати.

Теперь ему понятно все. Не зная, что сказать в ответ, он молча смотрел ей в глаза, стараясь разобраться в том, как она при таких условиях, моральном и физическом напряжении работает и остается доброй, отзывчивой на любые просьбы раненых солдат. В этом здании старой школы их около двухсот человек. Всем надо помочь, сделать перевязки, уколы, заполнить медицинские карточки, перенести тяжелобольных на процедуры и обратно. Да, ей помогает баба Феня. Есть санитары, которые всегда заняты. Днем работает лечащий врач Воронцов. В критической ситуации по телефону можно вызвать дежурного хирурга. Но основная часть ответственности за происходящее в корпусе лежит на ее хрупких плечах.