Читаем Остров Тайна полностью

Нет следов. Да и старухи тоже нет… Вокруг одно чистое, заснеженное болото с редкими островками леса. Исчезла бабка!..

Товарищи перекрестились:

– Явно нечистая сила… Давай, брат, назад подаваться.

Повернули назад, к острову, где их остались ждать друзья. Но острова тоже нет, затянуло белой пеленой! Вдруг на них повалил густой, пушистый снег. Закружила поземка. Вернулась метель. В ветвях кедра засвистел ветер. Парни заторопились:

– Надо поскорее выбираться, пока вконец не прихватило!

Поспешили назад, по проверенному пути. Они ещё держали палки в руках, но теперь дорогу не было необходимости прощупывать, здесь они проходили несколько минут назад.

Стараясь идти как можно быстрее, обогнули островок с одиноким кедром. За ним прошли большой зыбун, второй поменьше, третий… Повторяя свой след, Володька и Гоша теряли время: разыгравшаяся метель на глазах заметала следы. Видимость ограничилась до нескольких шагов. Чтобы сократить расстояние, Володька решил идти прямо, в обход четвертого зыбуна.

– Давай вот так срежем, – указал рукой вправо, – быстрее будет!

– Нет, пойдем своим следом! – возразил Гоша.

– Я хорошо помню это окно, его лучше так обойти, – настаивал друг.

– Не надо… хочешь как лучше, будет – как всегда!

– Да мы сейчас сразу у островка будем! Тут напрямую – камень долетит!

– Ага, долетит… кабы не пришлось каменную гору перетаскивать, – отворачивая лицо от ветра, предупреждал Гоша.

Все же пошли. Настырный Володька как всегда впереди. Свернули вправо, к краю окна, отмерили десять шагов, двадцать, пятьдесят, а зыбун все не кончается. Понимая, что они уходят в другую сторону, Володька остановился, крикнул:

– Эй! Ого-го!.. Степан! Егор!..

Нет ответа. Как будто они одни на этом страшном, необъятном болоте. По всем расчетам на острове должны были услышать их голос, ветер дует в сторону берега.

– Давай назад! – теперь уже командует Гоша.

Володька безропотно слушается, понимает, что допустил ошибку, пошел следом. Как можно быстрее спешит обратно, пока окончательно не задуло оставленные следы. Десять шагов прошли, двадцать, пятьдесят. Вроде должны вернуться, но… место незнакомое. Вокруг них – окна. Они шагают по узкому перешейку между зыбунами. Здесь смельчаки еще не были. Или им это кажется?

Следы быстро задувает разыгравшаяся пурга. Где они ступали недавно, остались небольшие, занесенные снегом приямки, по которым не определить, куда шел человек. Вот вроде здесь. Володька точно узнал: тут они свернули вправо, напрямую, в обход зыбуна. Определились. Пошли налево. Старые следы зализало непогодой, но это им не помешало.

Идут. Сначала в обход мягкого места влево, потом, прощупывая окно палкой, начинали забирать вправо. Всё больше и дальше. Вроде здесь должна начаться твердая земля рядом с островком. Володька вспомнил глаза Прасковьи, ее предупреждающие слова, подумал: «Заботится… переживает… Значит…»

– Эй, вы там! – крикнул в белую пургу. – Ждете? Встречайте, идем!

В ответ только свист стихии. Не слышат на островке их голоса, так дура метет! Сделали вперед еще несколько шагов. Вот! Наконец-то! Из белой пелены проступило первое деревце, за ним должна быть суша. Володька и Гоша поспешили к нему, не добежав нескольких шагов, разочарованно остановились. Перед ними – тот бугор с одиноким кедром, вокруг которого они искали следы болотной старухи…

– Вот те раз! – почесал подбородок Володька.

– Нудыть твою… хорошо, что обратно вышли, в просторы не подались! – дополнил Гоша. – Теперь-то мы как по маслу до островка дойдем!

– Эт-то точно! – бодро поддержал его друг, определяясь, в какую сторону надо идти, махнул рукой: – Туда!

– Почему? – прищурил глаза Гоша.

– Так вот мы тут, за островком, следы бабки искали. Вот и камень с этой стороны. Значит, надо за островок идти.

– Ну да, господин следопыт, – язвительно заметил Гоша. – И с другой стороны островка такой же камень, – с ехидцей, – как же ты по тайге ходил?

– О! Ну ты сказал! – важно заметил Володька. – По тайге одно, горами да ручьями ориентируешься. А тут – болото, у нас болот нетука.

– Болот нетука, – передразнил его Гоша. – А скажи-ка, господин дерево, когда мы к бабусе шли, куда нам ветер дул?

– В лицо.

– Знать, сейчас к островку пойдем, нам он нам куда должен дуть?

– В спину.

– Так куда идти надо?

– Туда… – поняв свою ошибку, сконфуженно ответил Володька.

– А ты куда показывал?

Молчит парень. Стыдно, что забыл простые истины, хотел уйти в глубь болота, против ветра.

– Одначесь, теперь я тебя поведу, – скомандовал Гоша. – А ты иди сзади, да смотри, на пятки не наступай, а то провалимся!

Подались друг за другом, как два гуся. Теперь Володька держался на расстоянии позади. Прошли до первого зыбуна, обошли благополучно слева. За ним – второй, третий. Старые следы уже совсем замело. Возле четвертого зыбуна – вот те дела! На снегу свежие отметины.

– Да это же наши!.. Наверное, Степан и Егор за нами пошли… Ого-го! Эгей!.. Мы тут! – закричали Володька и Гоша в непроглядную мглу.

– Не слышат, – не дождавшись ответа, с досадой проговорил Гоша.

– Давай догоним, – предложил Володька. – Они где-то тут, близко!

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Мой генерал
Мой генерал

Молодая московская профессорша Марина приезжает на отдых в санаторий на Волге. Она мечтает о приключении, может, детективном, на худой конец, романтическом. И получает все в первый же лень в одном флаконе. Ветер унес ее шляпу на пруд, и, вытаскивая ее, Марина увидела в воде утопленника. Милиция сочла это несчастным случаем. Но Марина уверена – это убийство. Она заметила одну странную деталь… Но вот с кем поделиться? Она рассказывает свою тайну Федору Тучкову, которого поначалу сочла кретином, а уже на следующий день он стал ее напарником. Назревает курортный роман, чему она изо всех профессорских сил сопротивляется. Но тут гибнет еще один отдыхающий, который что-то знал об утопленнике. Марине ничего не остается, как опять довериться Тучкову, тем более что выяснилось: он – профессионал…

Альберт Анатольевич Лиханов , Григорий Яковлевич Бакланов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Детская литература / Проза для детей / Остросюжетные любовные романы / Современная русская и зарубежная проза