Остров за островом

Он разрешил нам посетить его заповедник. Жить мы должны были в домике пастуха Френка Смита, пока он сам будет стричь овец в другом месте. Френк оставил свой дом вымытым добела и поручил нашим заботам четырех ручных гусей. Гуси встретили нас изумленным и робким гоготанием. Каждое утро они обходили вокруг дома, чтоб убедиться, что эти странные люди, совсем не похожие на Френка, еще здесь.

Главный аттракцион Волинтира — единственная на всем архипелаге колония королевских пингвинов, самых крупных представителей этого семейства после императорских пингвинов.

Волинтир — полуостровок, с южной стороны омывающийся морской водой лагуны, выход из которой при большом отливе блокируется песчаной отмелью. Восточная часть полуострова вдается в Атлантический океан, в течение тысячелетий ее атаковали штормы. Кварцитовые скалы, дольше всех сопротивлявшиеся этим атакам, представляют теперь собой идеальное прибежище для самой большой на архипелаге колонии морского котика. Когда мы на гидросамолете сделали круг над их лежбищем, все стадо, поддавшись панике, ринулось к воде, где густые водоросли у скал смягчают удары океанских валов. Сотни детенышей остались у кромки воды, а их родители словно дельфины носились вокруг шхер. У этих шхер под прикрытием подводных «лесов» патрулируют банды косаток, и горе тому котику, который окажется невнимательным.

Как-то. я плыл мимо этих шхер на пароходе и видел, как три косатки под предводительством необыкновенно крупного вожака преследовали перепуганного морского котика. Они в совершенстве владели искусством охоты. В противоположном направлении дежурили еще четыре охотника. Они-то и встретили беглеца, который, сделав вираж, выпрыгнул высоко из воды. Когда он снова плюхнулся в воду, то тут же был превращен в кровавое месиво. Не знаю, как косатки разделили на всех столь небольшую добычу, но слышал от китоловов, что косатки, напавшие на кита, вырывают у него из боков куски мяса строго в порядке очереди. Косатки охотятся таким же образом, как гиеновые собаки в африканских саваннах.

Мы летели над равниной с редкими холмами. В ее палитре преобладали блеклые желтоватые и зеленоватые тона. Неожиданно мы увидели крохотное стадо последних одичавших фолклендских коров. Черный бык, несколько худых коров и телят, петляя бежали от самолета. Зайцы и кролики с быстротой молнии попрятались в пингвиньи норы. Мы обогнули с севера большую черную скалу, названную в честь датского барка «Сикстуса», который ненастной ночью потерпел здесь крушение.

Прежде чем самолет сел в лагуну, мы увидели недалеко от изгороди, отделявшей всю внешнюю часть Волинтира, две большие колонии ослиных пингвинов. Точно вереница автомобилей в часы «пик», двигались ряды пингвинов от белоснежной бухты через ярко-зеленый вал к своим поселениям.

Мы выгрузили на берег свое имущество, а потом в несколько приемов перетащили его к домику пастуха, до которого было полтора километра. Упругие кочки травы росли так густо, что все наше внимание было поглощено дорогой, тем более что то и дело попадались болотца. Харриет даже не заметила, как прошла рядом со спящими на валу морскими слонами. Немного поодаль в излучинах ручья отдыхали, раздувая ноздри, несколько бесхоботных детенышей. Из травы выпорхнули фолклендские дрозды, над головой предостерегающе кричали черные кулики-сороки. У дома нас встретил песней красногрудый трупиал^{59}.

Вечером я пошел прогуляться по «мини-джунглям» морской капусты, цветущей желтыми цветами. Передо мной открылся вид, типичный для пляжей Средиземного моря. Берег залива сверкал белым песком, чуть колыхалось море, солнце стояло уже низко и сине-зеленые волоски, покрывающие листья морской капусты, слегка серебрились.

Постепенно берег заполонили одетые во фраки пингвины с еще мокрыми манишками. Они отдыхали после утомительной рыбной ловли. Но попадались среди них и такие, которые весь день провели в нерешительности на берегу или только что спустились сюда из шумных колоний, чтобы хоть немного отдохнуть от голодных птенцов. Или такие, которые сидели на яйцах; у них вода вызывает что-то вроде отвращения, но тем не менее они должны чувствовать с ней постоянную связь.

Больше всего тут было ослиных пингвинов с белыми хохолками, оранжевыми клювами и оранжевыми ногами. Кроме них были тут и похожие на арлекинов Магеллановы пингвины — большие, тяжелые, самоуверенные. Когда Магеллановым пингвинам нетерпелось поскорее добраться до воды, они ложились на живот и начинали работать крыльями, как веслами, а ноги служили им винтом. Нас поражала скорость, с которой они передвигались. Нам нравилось смотреть, как множество пингвинов катится, быстро хлопая крыльями, по сыпучему белому песку. В последнюю минуту, прежде чем окунуться, они останавливались, поднимались во весь рост и подозрительно осматривались, крутя головой. Вот кто-то заметил в волнах профиль морского льва. Вся компания тут же повернулась на 180 градусов, шлепнулась на животы и тем же способом вернулась в дюны. В море пингвинов всегда подстерегает опасность.