Остров забвения

В полиции отчаянно не хватало людей, все разбирались с контрабандой наркотиков.

— Мы не можем дать вам никого в помощь, — сказал инспектор, с которым встретился Саймон. — Я получил официальное разрешение сделать вас старшим офицером расследования. Все, что вы выясните, — сразу передавайте нам. Не могли бы вы, как обычно, расспросить жителей: где последний раз видели, с кем, не было ли чего необычного и так далее? Мы вынуждены рассчитывать только на вас в плане продвижения дела, но мы пришлем кого-нибудь сразу, как только это станет возможным. Но, боюсь, в ближайшее время вы будете сами по себе. Это ничего?

Саймон заметил, что взгляд инспектора задержался на его руке.

— Все нормально, — сказал он.

Он вернется домой, примет душ, переоденется, а потом поедет в паб и спросит Йена, можно ли ему организовать небольшую комнатку для расследований в закутке, который очень редко использовался — только в субботу и пятницу вечером. В следующие несколько часов он сможет расспросить там местных, которые будут приходить и уходить, и постарается составить более полную картину — хотя, скорее всего, это будет не более, чем размытый набросок. Как только он поговорит с хозяином и первым посетителем, остальные, он был уверен, тоже подтянутся в течение дня.

* * *

Из открытого окна комнаты для гостей доносилась громкая музыка.

— Убавь немного, Сэм.

Сэм убавил. Чуть-чуть.

— Я думал, ты ушел помогать Дугласу.

— Не было настроения.

Саймон остановился на полпути в ванную.

— На тебя не похоже.

— Ну, что же. Так что там случилось?

— Расскажу, когда помоюсь. У нас есть что-нибудь поесть?

— Яйца. Хлеб слегка зачерствел.

— Можешь организовать?

Сэм не двинулся с места.

Вода сначала полилась холодная, потом кипяток, а потом, наконец, чуть теплая. Это был один из самых мудреных процессов на острове — принятие душа. С ванной было не легче. Саймон посмотрел на верхнюю часть своей левой руки, из которой руки больше не росло. Раны давно затянулись, кожа была гладкой, но даже несмотря на то, что протез садился идеально — гораздо лучше, чем те, которыми люди довольствовались вплоть до последних нескольких лет, — раздражения все равно было не избежать: до тех пор пока все не огрубеет и не задеревенеет. Ему приходилось обмывать ее и намазывать кремом утром и вечером. Но прежняя страшная краснота исчезла. Все заживало.

Каждый раз, когда он смотрел на нее, он вспоминал, как ему повезло, что все обошлось потерей руки, а не жизни. Ему было больно, он страдал, и злился, и чувствовал усталость, но он никогда не спрашивал, почему. «Почему я? Почему это?»

Потому что существовал очевидный ответ. Действительно, мучиться этим вопросом могли люди, которых поразила внезапная болезнь, а не те, на кого напал обезумевший преступник. Как полицейский, пусть и из уголовного розыска, он каждый рабочий день вставал на линию огня, как и все они. Учитывая уровень опасности на улицах, было удивительно, что подобное не случалось чаще.

Пришлось подождать, чтобы удостовериться, что его рука окончательно высохла. В противном случае у него бы возникли проблемы.

Сэм доставал яйца и жарил помидоры, когда он наконец спустился вниз.

— Молодец.

— Извини — ни бекона, ни чего-нибудь в этом роде нет. Но я пожарю хлеб.

— Все нормально.

Дальше они замолчали и не говорили ничего до тех пор, пока не сели за стол перед тарелками с едой.

— Ладно, — сказал Сэм, набив рот. — Что там?

Саймон рассказал ему сначала о пулевом отверстии. Самое простое.

— Я знал! То есть я не знал, но… это просто было странно. Ты так не подумал?

— Конечно, подумал. Я из полиции. Из уголовного розыска. Я этим занимаюсь все время. Появляется мертвое тело, появляется и вероятность — иногда очень отдаленная, иногда с трудом представимая, потому что все улики указывают на обратное, но это всегда должно быть у тебя в голове. Хотя в случае с Сэнди — у меня это была не первая мысль и даже не вторая, должен признаться.

Сэм положил нож и вилку и посмотрел на него.

— Но кто, мать твою? Кто?

— Пока — без понятия. Наверное, тут первый вопрос почему, а не кто.

Сэм покачал головой.

— А ведь кажется, что это самое безопасное место на земле. Остров.

— И это очень близко к истине, если мы говорим о насильственных преступлениях. Это очень сильно выбивается из нормы.

— Что ты знаешь о ней? О Сэнди? Кто-нибудь что-нибудь о ней знает?

Теперь уже Саймон застыл над тарелкой. Он засомневался. Строго говоря, это было неэтично, но его племянник проникся симпатией к Сэнди, и Саймону было искренне интересно увидеть его реакцию на новость. Он даже не представлял, какой она может быть. Понятно, сначала это будет удивление, но потом… Шок? Отвращение?

Но чего он уж точно не ожидал, так это смеха. Сэм уставился на него через стол и какое-то время не выказывал вообще никакой реакции, но потом разразился взрывом хохота и стал бить кулаком об стол.