Остров забытых душ

Атэ резко открыл глаза и посмотрел вниз. Рэна не спала. Атэ мог бы поклясться, что она смотрит на него сквозь закрытые веки. Рука магессы лежала на груди ведьмака, легко упираясь в нее кончиками пальцев – будто Рэна не знала, хочет ли оттолкнуть или приласкать.

– Доброе утро, – произнёс Атэ смущённо. Магесса улыбнулась.

Атэ приготовил завтрак – всё те же заранее запасенные вареники. Вообще, ведьмак владел довольно богатым ассортиментом рецептов: сносно готовил яичницу и без особого труда мог поджарить мясо на костре. Однако ни яиц, ни мяса под рукой не наблюдалось.

На сей раз с едой Рэна справилась почти самостоятельно. Затем Атэ принёс расчёску и с тоской посмотрел на длинные волосы магессы, больше похожие на рыбацкую сеть.

– Может, хотя бы чуточку? Ну, например, до плеч.

– Пожалуйста – нет, – в мягком голосе тёмной звучала непривычная твёрдость.

Атэ дважды провёл расчёской по волосам магессы и, утомившись, отложил её в сторону.

– Давай попробуем по-другому, – сказал он и, усевшись на скамью напротив, потянул Рэну за руки, разворачивая лицом к себе.

Атэ вздохнул, размышляя, с чего начать.

– Я правильно понял – ты можешь сделать из меня мага? Настоящего, без пыльцы, ломок и ранней старости?

– Ты про тех магов, которые заключают сделки с демонами и молятся им в полнолуние? – уточнила Рэна. – Нет, не могу. Найти Изначального очень трудно. И далеко не с каждым он захочет говорить. Всё, что я могу – показать «как». А сможешь ли ты – зависит только от тебя. И как ты применишь эту силу – тоже только твой выбор.

– Вчера я смог?

Рэна кивнула.

– Но потом, вечером, я пробовал снова и снова. У меня ничего не вышло.

– Значит, ты ничего не понял, – Рэна равнодушно пожала плечами. – Быть одним из нас не так уж трудно. Надо только видеть и слышать.

Атэ помолчал, бережно поглаживая изломанные пальцы.

– Скажи, – спросил он, – а Калену ты это предлагала? Пальцы Рэны сжались в кулак, но она тут же глубоко вздохнула, успокаиваясь.

– Калену? Он даже не спрашивал. Но если бы он и спросил – то нет. Я не смогла бы его научить. Магия… – она вздохнула, расслабляя тело, – она существует на грани разума и интуиции. Тот, кто властен над своими эмоциями – властен и над разумом. А значит, может освободить себя от того и другого. Магия доступна каждому – но не каждый может овладеть ею.

Она замолчала. Атэ тоже не хотел говорить. Перед глазами его вставали сожжённые деревни. Сёстры, братья великих чародеев, убитые лишь потому, что в крови их текла магия.

Атэ помотал головой, сосредотачиваясь на разговоре.

– И вчера, – сказал он задумчиво, – в парке… я был слишком возбуждён, глубоко в плену эмоций. Я старался подчинить их разумом, но не мог.

– Ты испугался, – сказала Рэна тихо, – я знала, что ты можешь отвергнуть мой подарок. Ведь он делает тебя таким же отступником, как и я.

– Но если всё так просто, – спросил Атэ после недолгой паузы, – то разве магию можно удержать кандалами и ограничителями?

– Не знаю, – Рэна покачала головой. – Я только знаю, что сама больше не могу творить заклятья. С тех пор как очнулась в подвале замка того ведьмака.

Атэ снова взял в ладони сжатые в кулаки кисти чародейки.

– Научи меня исцелять. Как это делают у вас.

Пальцы Рэны дрогнули.

– Да, конечно, – сказала она, и в голосе её промелькнул отблеск надежды.

Рэна расслабила руки в ладонях Атэ и легко погладилаа его запястья.

– Мне вести тебя? Или попробуешь сам?

– Просто объясни, что я должен делать.

– Ты должен видеть. Нет, не так. Для начала ты должен быть спокоен. Абсолютно спокоен. Знаешь это чувство, когда просыпаешься весной? B окно заглядывает солнце. Шторы колышет лёгкий ветерок. B голове ещё нет ни одной мысли. Нет воспоминаний. И планов тоже нет. Ты просто смотришь в потолок перед собой.

Атэ кивнул, не заботясь о том, что Рэна не видит его жеста.

– И если ты спокоен – то ты увидишь звуки и услышишь цвета. Понимаешь… наоборот. Будто мир перевернули, и ты видишь его сбоку.

Рэна продолжала говорить, будто уводила ведьмака словами в другое место и в другое время. Но Атэ не слушал. Он понял достаточно.

– В моих ладонях твои тонкие руки, – он шептал одними губами, не желая, чтобы Рэна услышала его, – хрупкие пальцы длинными ногтями. Изящные, будто крылья белой чайки. Он слышал, как бежит кровь под прозрачной кожей. Видел, как бьётся пульс. Он жаждал и боялся поднять веки, но кто-то из них должен был это сделать – а мог только он. Атэ распахнул глаза и, не удержавшись, притянул к губам белоснежные ухоженные ладони. Покрывая поцелуями кончики пальцев, запястья, он не замечал, как бегут капли пота по его лбу. Атэ услышал совсем рядом смех, однако он быстро стих, и Рэна прошептала неуверенно:

– Получилось?

– Это было труднее, чем я думал, – ответил Атэ, только теперь заметив, как выдохся.

– Это только в первый раз, – Рэна едва заметно улыбнулась.

– Надеюсь, ты не пришил мне лишних пальцев?

– Тебе повезло, я знаю, что представляют собой руки человека.

– Это хорошо, – Рэна кивнула, – всегда нужно знать, что ты создаёшь, иначе ничего не выйдет.

Запечатлев последний поцелуй, Атэ выпустил руки чародейки.