Остров желаний

О произошедшем между ними сегодня ночью напоминали только аккуратно повешенные на спинку стула платье, вуаль и стоявшая на столе в ведерке бутылка из-под шампанского. На какую-то секунду Лауре показалось, что все случившееся ей просто приснилось, но она опустила глаза и поняла, что лежит под покрывалом обнаженной. К ней вновь вернулись воспоминания о событиях сегодняшней ночи, и она вспомнила, как Митч сразу же ее оставил. Когда она ложилась, в ней еще жила надежда, что он вернется, но он не пришел. И Лаура подумала, что это лучше всего остального говорило о его настоящих чувствах к ней. Он ее не любил. Никогда не любил. Он только делал вид, чтобы спектакль со свадьбой выглядел натуральнее. Теперь спектакль окончен, и их отношения, вероятно, тоже.

Пребывая в страшной депрессии, Лаура поднялась и подошла к шкафу. Но как ни пыталась, не могла забыть красивого островитянина, который теперь стал ее мужем, и едва справилась дрожащими руками с поясом халата.

От выпитого вчера шампанского и от того, что не удалось как следует выспаться, у нее раскалывалась голова, пересохло во рту, и Лаура позвонила, чтобы принесли завтрак. Не прошло и двух минут, как появился слуга с подносом и утренней газетой. Газета оказалась французской, и это не улучшило мрачного настроения Лауры.

— Вы не видели монсеньора Райана? — спросила Лаура тут же смутившегося слугу.

Отчаянно жестикулируя, темнокожий человек торопливо заговорил на непонятном для нее французском. Лаура не поняла ни слов, ни жестов. В отчаянии она попросила позвать Беттину. Ее позвали, и буквально через несколько секунд девушка уже стояла на пороге.

— Ты видела Митча? — спросила Лаура Беттину, по-прежнему потирая лоб. — У себя его нет. Я уже смотрела. Мне нужно с ним поговорить. — Она хотела выяснить, что они будут делать дальше. Будет ли их брак аннулирован, будет ли развод или что-либо другое.

Беттина рассмеялась и ушла, чтобы принести Лауре кофе и аспирин. Лаура отметила, что два дня праздников Беттине нисколько не повредили. Но, впрочем, той не пришлось проводить ночь с Митчем Райаном под барабанный бой.

Беттина принесла аспирин, и Лаура с благодарностью взяла таблетки.

— Ты и правда думала, что сегодня он проснется в своей комнате? — рассмеялась Беттина.

— Очень смешно, — смутившись, Лаура покраснела.

Но Беттина вовсе не собиралась ее обижать и объяснила:

— Митч сказал, что сегодня тебе не удалось как следует выспаться, и, как я теперь вижу сама, у вас и правда была нелегкая ночь, — совершенно спокойно говорила Беттина. Очевидно, она привыкла ухаживать за другими. Протянув Лауре кофе, Беттина продолжала — Теперь ты проснулась. Несколько глотков кофе и горячая ванна — и ты будешь как новая. По крайней мере, сможешь начинать день.

Когда Беттина об этом упомянула, Лаура подумала, что было бы неплохо подольше попариться в горячей ванне.

— Думаю, это и правда может помочь, — вздохнула Лаура. Возможно, это как-то сотрет воспоминания о страстных поцелуях Митча Райана, о прикосновениях его губ и рук, его запахе.

Беттина улыбнулась. Лауре отчаянно хотелось, чтобы девушка не догадалась, что ее мысли сейчас заняты Митчем Райаном, но та поспешила сообщить:

— Митч велел тебе передать, что вернется после обеда. Вероятно, у него какие-то дела в городе. Он, наверное, подумал, что ты проспишь целый день.

На улице рабочие стучали молотками, разбирая шатры, и эти удары болью отдавались в голове. Она снова почувствовала, что все ее тело болит. Сильнее всего у нее болела душа.

— Не знаю, — сказала наконец она, массируя виски. — Может быть, мне так и поступить? Может быть, я действительно лягу снова.

13

Но заснуть Лаура так и не смогла. Поэтому она снова встала, направилась в ванную и открыла воду. Опустившись в нежную обильную теплую душистую пену, она сразу почувствовала себя лучше, и когда оделась и вышла из комнаты, уже ожила. Но хорошее настроение покинуло ее вновь, когда спустившись вниз, Лаура по-прежнему не увидела своего новоиспеченного мужа, а нашла лишь конверт на свое имя.

Лаура его вскрыла, растерянно размышляя, что же Митч мог ей написать. В конверте оказались ее паспорт, кредитные карточки, удостоверения личности и даже деньги — выданный журналом «Личность» аванс. Все, что он у нее стащил. Еще в конверте была записка:

«Дорогая Лаура.

В силу того, что я узнал вчера ночью, не могу тебя больше задерживать. Я лишь надеюсь, что ты все же решишь остаться и доиграешь свою роль, согласно нашей «договоренности».

М. Р.»

Лаура смотрела на записку, нацарапанную на вырванном из блокнота листке. Что это? И это все? После того что было между ними сегодня ночью? Всего лишь торопливо нацарапанная записка, напоминающая, что она для него значит не больше, чем какая-нибудь другая туристка, завязавшая с местным жителем легкий роман? Как она могла оказаться такой дурой? Лаура была в отчаянии. Почему она вдруг решила, что значит для Митча Райа-на больше, чем любая другая знакомая? Как она могла вообразить, что небезразлична ему? Ведь она прекрасно знала, что нужна только для того, чтобы получить два лишних миллиона.