Остров живого золота

Незадолго до рассвета Айгинто разбудили громкие пронзительные голоса. Выполз из землянки – огни в море. Наверное, господин управляющий вернулся и сигнал подает.

«Почему большая лодка ночью пришла? – думает чукча – Не было раньше такого…»

Трудно надевать хутулы. Ноги за короткие часы сна отдыхать не успевают. Опухли суставы, болит спина. Однако идти надо.

Темнота – плохое время. Вокруг острова камни, как моржовые клыки, торчат. Доброго человека беда поджидает, а злого удача выбирает. Господину управляющему везет. Лодку его, сколько ездит, ни один камень под водой не тронул.

Только высадился на берег Уэхара-сан, сразу от него шум пошел, похоже, птичий базар всколыхнулся.

– Старшинку ко мне! – кричит. – Приказ говорить буду! Пусть скорее людей поднимает…

Делать нечего, подойти надо. Управляющий сердиться станет. Только зачем ночью забойщиков будить… Какая нужда? Работы нет. Строить тоже нельзя: доски кончились.

– Слушай меня, старшинка, – обращается управляющий к Айгинто. Голос его звучит весело: серебряную рыбку, что ли, поймал? – Буди всех, вытряхивай из циновок. Пускай, пока светать начнет, из вонючих нор повылазят да свежего воздуха хлебнут. И своей чумизы чтоб наварили и нажрались. Сил много надо…

Творец-киягныку! Что такое случилось? Господин говорит: пусть корейцы едят много. Айгинто низко согнулся в поклоне и тихо-тихо спросил:

– Господину управляющему угодно сказать, где работать будем?

– Не твое собачье дело. Исполняй, что приказано, скотина. Разжирели тут без меня, бока пролежали, дохлые свиньи! Я вам покажу отдых!..

Уэхара поперхнулся. Дыхание от крика перехватило. А старшинка стоит, не двигается. Ждет, что дальше последует.

– Дело есть очень важное, – теперь голос управляющего вкрадчивый, в уши змеей ползет. – Сам, смотри, постарайся и других заставь. Сил не жалеть. А в награду вечером домой отпущу. Всех!

Как же так – домой?.. Прежде всегда до белой охоты на острове маялись. У Айгинто кустики бровей от удивления на лоб поползли. А спрашивать нельзя. Старый он, давно разучился лишние слова на ветер бросать. Охотник сам должен след найти, если у него глаза и уши имеются.

Шаги по песку громкие, скрипят. В скалах сонно трепыхаются птичьи тени. Кайхэн пока спит. Айгинто бредет от землянки к землянке. В спину его подталкивает гомон растревоженных неожиданным пробуждением забойщиков. А впереди светлеет небо. Звери ревут протяжно, трубно, сообщая всему живому на острове о наступлении нового дня.

За длинную жизнь Айгинто хорошо научился погоду угадывать. Море прозрачное – значит, солнечно будет. Если поверхность воды морщится, как лицо хмурого человека, – ветер идет. Когда пены много и волна частит – дождю быть… Но сегодня он забывает погоду определить. Мысли заняты другим. Поведение управляющего совсем непонятно, беспокойство вызывает. Нет рядом ученого друга. Каяма-сан все умеет объяснить. А без него самому думать надо. Трудно самому!..

День начинается туманом. Холодное молоко клубится у ног. На пять шагов вперед видно, а дальше – ничего.

В лодке ехать опасно. Ждать нужно. Но управляющего шайтан изнутри толкает. Управляющий говорит: груз особый на кавасаки находится. Нужно совсем срочно доставить на берег. Времени нет!

С господином говорить – что ветер в бурю перекричать. Шлюпку на воду – и пошел. Только Айгинто свое дело знает. Показал энергичным жестом гребцам на весла не налегать. Спешить за едой надо, да и то когда запас ее к концу пришел… Помнит старшинка, как со шкипером Бруком однажды в чуме у алеутов зимовал. Холода наступили – птица замертво падала. Зверь ушел далеко-далеко. Оленей мало, бить нельзя. Тюлень под лед спрятался. Юколы не только для собак, для людей не осталось.

Уходят охотники, долго нет. Возвращаются – нарта пустая. Шкипер Брук тоже с охоты ни с чем приходил. И вдруг ему удача в руки!.. Появился в стойбище высокий человек, важный. Много меха на нем; лицо совсем в мехе потонуло. Охотников тот господин набирать приехал. Алеутам «огненной воды» обещал, а шкиперу – много золота. Скоро котик к лежбищу пойдет, сказал. На плаву он ничей, бить можно.

Разозлился шкипер Брук, кричать стал.

«Много лет я душу черту продавал, – объяснил он потом Айгинто, – на старости не хочу больше. Грязное это дело – бессловесную скотину губить. В воде кто разберется, матка или самец плывет…»

И отказался. Наотрез. Тогда Айгинто ничего не понял. Сколько зим пролетело, пока оценил добрую душу названого отца своего. Когда человек собаку любит, птицу жалеет, зверя зря не бьет, он и к людям сочувствие имеет. Уэхара-сан всех ненавидит. У него один бог – фирма. Вот и послал лодку в море, когда туман, будто груз больше живой души стоит.

Приблизились к шхуне. Айгинто видит: мачта с наклоном, корма низкая. Чужая шхуна. И синдо грубый.

– Сгружай скорей паршивые бочки! – завопил, размахивая короткими ручками. – Иначе все потоплю…

Айгинто думает: какие бочки? Управляющий ничего не сказал. Почему не сказал? Очень нехорошо.