Остров живого золота

– Моего слова вам достаточно? Пошли!..

Узкими кривыми переулками они вышли к вокзалу, пересекли железную дорогу и очутились в лабиринте покосившихся сараев, фанз и домишек с бумажными фонариками над входом. Разыскиваемый дом ничем не отличался от других: остроконечная крыша, окошки, оклеенные рисовой бумагой, раздвижные двери… После условного стука вышел, точнее, выкатился квадратный человечек с треугольным разрезом глаз и сломанными пополам бровями. Узнав, с кем имеет дело, он с поклоном пригласил переступить порог его гостеприимного заведения и проводил Каяму в крохотную комнатку.

– Что пожелает господин? – спросил хозяин, угодливо сгибаясь. – Может быть, для начала фуро?[65] Все стоит наготове. Или пригласить ойран?[66]

Каяма нахмурился. Обслуживание предлагалось по высшему разряду. Любопытно, по какой цене? Хозяин, однако, понял его иначе. Пусть господин не думает, ничего противозаконного не делается. Идет война, мужчины каждый час смотрят в глаза смерти. Должны же они хоть где-то найти ненадолго покой, уют и отдохновение от трудов ратных…

– Благодарю, – остановил он хозяина. – Я не люблю отдельных комнат и одиночества. Можете ли вы предложить мне приличное общество?

– О, конечно! – обрадовался тот. – У нас есть прекрасный бар, где собираются изысканные гости. Если их общество доставит сэнсэю несколько приятных минут, я буду счастлив!

Каяма рассчитал правильно. Уэхара, приверженец сакэ, вырвавшись на волю, мог находиться только здесь.

Управляющий уже принял изрядную долю спиртного, но, увидев доктора Каяму, вроде бы отрезвел.

– Клянусь Аматерасу, Каяма-сэнсэй, счастлив встретить вас здесь! – воскликнул Уэхара. – Должен признаться, не ожидал! Кто бы мог подумать, что почтенный доктор любит посещать подобные места! Разрешите угостить? Я-то уже прежде тут бывал, меня знают!.. Подать нам, живо, все… все!.. Я плачу!

В прежние времена, особенно по праздникам, Каяма не прочь бывал выпить чашечку сакэ. Жена знала об этом и заранее покупала бутылочку в лавке у бакалейщика. Во время сэцубуна – прекрасного праздника смены времен года – они по-соседски ходили вместе ночью в храм, а утром поклонялись восходящему солнцу. Исполняя обряд, разбрасывали бобы, приговаривая: «Черти вон, счастье в дом!»

Коротко оно оказалось – это счастье. Нет уже ни его семьи, ни бакалейщика, а вместо родного дома и лавки жуткое пепелище.

– Неужели меня не обманывает зрение? Сам Каяма-сэнсэй! – похохатывая, восклицал Уэхара, разливая в изящные чашечки рисовую водку. – Много лет жизни вам!

Рука управляющего дрожала, голос от перевозбуждения стал хриплым.

– Удач вам в делах и здоровья! – отозвался в свою очередь Каяма, принуждая себя быть вежливым.

Сакэ обожгло горло. Каяма давно избегал спиртного. Но тут понял: иначе в доверие к Уэхаре не войдешь. А было жизненно необходимо узнать, какое решение приняла фирма относительно Кайхэна.

Уэхара пьянел на глазах. Лицо его все больше багровело. Язык заплетался, словно распух во рту. Движения стали резкими, неровными.

– Скоро ли вы собираетесь возвращаться на лежбище? – как можно безразличнее спросил Каяма.

Лицо Уэхары вытянулось.

– А вам зачем это знать?

– Хотел предложить отправиться вместе.

– Разве почтенному доктору негде больше жить, кроме этого вонючего клочка земли? – захохотал Уэхара, довольный собственным остроумием.

– А вам?

– Я – другое дело, – осклабился бывший фельдфебель, снова разливая сакэ. – Мне необходимо исполнить свой долг… И больше никому там делать нечего. – Он с подозрением взглянул на собеседника, потом доверительно похлопал его по руке и театральным шепотом сообщил: – Секрет фирмы! Никто не должен знать!..

Каяма похолодел. Почему все обставлено с такой таинственностью? Догадка, показавшаяся ему вначале неправдоподобной, обретала реальные черты. Массовый забой прошлого года, еще более активный – в этом сезоне… Приказ не щадить ни маток, ни сеголеток… Все это – звенья одной цепи. Не хватает завершающего удара!..

– Кто же позволит вам погубить зверей?! – воскликнул Каяма.

– А кто может запретить? Смердящий островок вместе с его ползающими тварями – частная собственность!

Если у Каямы и были еще какие-го сомнения, то сейчас они отпали.

– Какое варварство! – вырвалось у него невольно.

Уэхара повернулся всем корпусом и, ощерившись, зло процедил:

– Вы что же, Каяма-сэнсэй, предпочитаете увидеть наше «мягкое золото» в руках русских?.. Не выйдет! Не позволим! Если не нам, то ни-ко-му… – стукнул он кулаком по столу, отчего бутылка опрокинулась и сакэ пролилось на кимоно.

Разрядив себя бурной вспышкой негодования, Уэхара мешком плюхнулся на сиденье и бессвязно забормотал:

– Проклятые русские! Они мечтают наше золото… Не выйдет! Пусть им достанется пустыня…

Теперь Каяма узнал все. Оттолкнув ненавистного Уэхару, пьяно качнувшегося навстречу, он вскочил и бросился к выходу. Скорее! Скорее вон отсюда!.. Иначе задохнешься в этих стенах, мешавших немедленно предпринять что-то очень важное, очень нужное.