Острова во времени

– Не знаю. Мать была добра к нам. Карралис с его знанием звезд благополучно нашел путь через большую воду, но ветра были благоприятны. Потом нам дали каноэ – больше, чем это, – и ветер и дождь гнали нас вверх по рекам и привели в это озеро, к народу Ветра. Тогда буря улеглась и появилась радуга. Я не умер. Карралис – целитель. Мы благословляли Мать, и она благословляла нас. Но теперь она лишила нас дождей, и, хотя наша земля по-прежнему зеленеет, мы не сможем защитить ее, если за озером по-прежнему будет засуха. Я думал, что понимаю Мать, и пытался повиноваться ее воле. Но теперь я не знаю. Просто не знаю.

«А ведь я тоже ничего не знаю о Творце, который, как я верю, все создал… – подумала Полли. Она посмотрела на небо. Среди клочьев облаков безмятежно сияли звезды. – Но если бы я все знала, тогда не было бы места чуду, ведь того, во что я верю, куда больше, чем того, что я знаю…»

– Скажи, моя Пол-ли, – вмешался в ход ее мыслей Тав, – а отчего этот За так сильно хочет встретиться с тем целителем за озером, если наш целитель намного лучше?

– Наш целитель?

– Ну, Карралис! – нетерпеливо сказал Тав. – Ты что, не знала?

– А Волчонок?

– Волчонок умеет то, что умеют в племени. И он учится исцелять руками – ты сама видела тогда, с епископом.

– Ну да.

– Но это Карралис… как же это сказать… помог вырасти дару Волчонка.

Теперь, когда Тав об этом сказал, это казалось очевидным. И как же она сама-то не сообразила? Закари был так сосредоточен – сначала на Волчонке, потом на целителе за озером, – что Карралис как-то вылетел у нее из головы…

– Какая же я глупая! – воскликнула Полли.

– Ну просто слишком много всего случилось, – утешил ее Тав. – Тсс! Мы почти на месте.

Тав сказал, что никогда прежде Мать не требовала никого, кто дорог его сердцу… Полли были дороги его слова. Ей так хотелось, чтобы Тав прикоснулся к ней, сказал, что он заботится о ней и будет ее защищать, что он никогда никому не позволит положить ее на алтарь и принести в жертву… Сумеет ли Тав сдержать обещание и защитить ее от Тынака? Его мысли путались так же, как и мысли Полли. А их пути были настолько чужды друг другу! Неужели они в самом деле могут быть связаны одной из тех линий, что соединяют звезды, места благой силы и людей, которые любят друг друга?

Если Полли не способна понять его веры в то, что земля требует крови, не ужаснется ли он точно так же при мысли о трущобах современных городов, об уличной преступности, о торговле наркотиками, о ядерных отходах? Как могут звездные линии быть связаны с городским насилием и человеческим равнодушием?

Два каноэ сошлись бок о бок. Анараль ухватилась за руку Полли, одновременно подбадривая подругу и стягивая лодки поближе.

Тав встал, ловко балансируя в лодке, и переступил в соседнее каноэ. Лодки слегка качнулись, и все. Усевшись, Тав протянул весло Полли:

– Ты умеешь управлять каноэ?

– Да.

– Если будешь держать вправо и в сторону берега, то приплывешь в деревню Тынака.

– Хорошо.

– Клеп, – вполголоса проговорила Анараль, – дай своей ноге время зажить. Смотри не перегружай ее.

– Я буду осторожен, – пообещал Клеп. – И ты тоже береги себя! Береги себя, береги себя!

Было очевидно, какой глубокий смысл стоит за этими словами.

– Хорошо, – заверила его Анараль. – Хорошо.

– Держи весло! – сказал Тав Полли.

Не понимая, чего он хочет, девушка послушалась. Он притянул каноэ за весло, так что Полли и Тав оказались рядом. Одним пальцем он ласково коснулся ее губ – и то был самый чудесный поцелуй, какой она когда-либо знала. Полли протянула руку и коснулась в ответ его губ.

– Ах, моя Пол-ли! Ну, все.

И он оттолкнулся от ее весла.

Полли выжидала, провожая взглядом каноэ с Тавом, Анараль и Волчонком, уплывавшее на ту сторону озера.

– Тав хочет проложить связь между вами. – Голос Клепа звучал тепло и мягко.

Полли развернула каноэ в ту сторону, где, по словам Тава, находилось селение Тынака.

– Ты думаешь, он меня любит?

– «Любит»? Что значит «любит»? – переспросил Клеп.

Было ли это слово в блокноте епископа Колубры?

– Ну, когда двое очень хотят быть вместе, это называется «они любят друг друга».

– «Любят», – повторил Клеп. – Это значит «соединиться»?

– Ну да. Когда кого-нибудь любишь, ты готов сделать все, чтобы ему помочь. Это как друзья, только гораздо больше!

– Линии между вами, – сказал Клеп. – Они становятся короткими, так же как линия между Анараль и мной стала совсем короткой, а теперь она растягивается… – Он с тоской посмотрел в сторону каноэ, где была Анараль.

– Да. Это и есть любовь.

– А у тебя есть любовь?

– Да. Я много кого люблю.

– Кого?

– Ну, родителей, дедушку с бабушкой, моих братьев и сестер…

– Но ты не станешь соединяться с ними, чтобы быть одним целым.

– Нет. Это другое. Вот мои мать и отец – они да, единое целое. И бабушка с дедушкой.

– И вы с Тавом?

Полли покачала головой:

– Для этого надо знать человека дольше чем несколько дней. Если бы все было иначе…

«Если бы нас не разделяли три тысячелетия… И принципиально разные взгляды на мир… Если, если…»

– Вот если бы мы очень много времени провели вместе, тогда да, может быть…