Острова во времени

Утром, когда она проснулась, Тынак снова сидел на корточках у входа в шалаш и смотрел на нее, косясь на Ога, который держался рядом с Полли, насторожив уши. Двое сторожей почтительно отошли на несколько ярдов, но не ушли. До полнолуния оставались сутки.

Полли села, молча смерила взглядом Тынака, потом сказала – тоном, который, как она надеялась, приличествовал богине:

– Верни мне моего ангела. Немедленно!

Тынак смотрел на нее. Взгляд у него был хитрый.

Полли полезла в карманы анорака и достала блокнот и ручку. Она открыла блокнот – блокнотом, похоже, пользовался дедушка, потому что первые странички были исписаны какими-то непонятными уравнениями; и почерк был дедушкин, мелкий и небрежный. Полли показала Тынаку уравнения. Потом открыла чистую страничку и сняла колпачок с ручки. Она не была художницей, но нарисовать старика сумела довольно похоже. Полли показала рисунок Тынаку и отдернула блокнот, когда вождь потянулся за ним.

– Сила, – объявила Полли. – В нем великая сила. Принеси мне иконку ангела. Приведи Закари. Приведи целителя.

Он встал. Снова протянул руку:

– И-кон-ка?

– Твое изображение – это не икона. Принеси мне икону с ангелом, и я отдам тебе рисунок. Ри-су-нок.

Он по-прежнему тянул руку.

– Нет, не сейчас. Сначала принеси ангела.

Он ушел, собрав все свое достоинство. Сторожа подались ближе к шалашу. Несколько минут спустя Косуля принесла Полли миску каши, при этом опасливо глянув на собаку. Полли взяла миску, сказала «спасибо» и погладила Ога по шее.

– Он тебя не обидит!

Ог помахал хвостом. Косуля улыбнулась; ближе не подошла, но осталась стоять, глядя на Полли. Было очевидно, что она не прочь поболтать, но не решается. Полли подумала, что дело не только в Оге и языковом барьере. Она заподозрила, что это Тынак запретил с ней разговаривать.

– Клеп говорит: «Осторожно», – предупредила Косуля. – Осторожно!

Один из сторожей пристально уставился на них.

– Спасибо! – вполголоса произнесла Полли, и девушка убежала.

Полли съела кашу. Каша была невкусная, но сытная. То ли дело бабушкина овсянка! Доведется ли Полли попробовать ее снова? Девушка поставила миску у входа в шалаш и стала ждать. Ждать… Ствол могучего дуба за шалашом вздымался в небеса высоко-высоко, намного выше Дуба-Дедушки. Полли прислушалась, и ей показалось, что она слышит биение сердца могучего дуба, слышит, как медленно струятся соки по жилам дерева, готовящегося к зиме. Терпение. Не надо бояться. Звездная линия касается моих корней, мои корни под тобой…

Ветер шевельнул ветви. Пустил рябь по водам озера. Ветер был теплый – теплый не по сезону. Слушай сердце дуба. Мы с тобой. Прошлой ночью вода благополучно донесла тебя к нам. Положись на нас.

Да, Полли положится на них. Вселенная едина. Все объединено любовью Творца. Это Анараль сказала: проблемы создают люди. И темные ангелы, которые разделяют людей, усугубляя причиненный вред…

Полли ждала. Ог улегся рядом, положив хвост ей на ноги. Внезапно пес вскочил и ощетинился.

Тынак!

Он протянул Полли иконку. Девушка взяла образок, сунула его на место, в карман анорака, потом достала блокнот, вырвала страничку, на которой нарисовала Тынака, и отдала ему.

Старик взял рисунок, посмотрел на него, перевернул листок, не увидел ничего, кроме чистой бумаги, и снова перевернул. Пощупал себя, пощупал листок бумаги и бережно спрятал его под тунику. Успокоившись, старик дал Полли знак идти за ним.

– Оставь! – Он указал на Ога.

– Нет. Ог пойдет со мной.

Тынак покачал головой, но все же зашагал через селение, оглянувшись, чтобы убедиться, что Полли идет за ним. Оба сторожа беззвучно последовали за Полли, на несколько шагов отставая от нее. Ог шел чуть впереди нее, стараясь держаться между девушкой и Тынаком.

Вождь народа Дальнего берега привел Полли к шатру, который заметно отличался размерами от остальных. Занавеска у входа была откинута, и Полли могла заглянуть внутрь. Закари говорил правду: внутри, на кольях, вбитых глубоко в землю, торчали черепа. В шатре сидел Закари и с ним старик, намного старше Тынака, тонкий и хрупкий, будто опавший листок. Но лицо его светилось детской открытостью, и глаза были добрые. Старик вопросительно посмотрел на Ога, и Полли жестом велела собаке лечь.

– Ты где была? – Голос Закари дрожал от волнения. – Мы тут с ума сходили! Где же ты была?

Он вскочил со своей подстилки. Волосы у него были чуть влажные, глаза потемнели от страха. Видя, что Полли молчит, Закари указал на старика:

– Это их целитель. Без тебя он до меня даже дотронуться не хочет!

Полли посмотрела на старика и слегка поклонилась. Старик улыбнулся ей, и улыбка у него была тоже детская, широкая и бесстрашная. Он указал на ее волосы и закивал, как будто удивился и обрадовался одновременно. Потом посмотрел на Тынака и еще раз указал на волосы Полли.

– Они думают, – пустился в объяснения Закари, – твои рыжие волосы – это еще один знак, что ты богиня. Они придают большое значение знакам, эти люди. Ну что, уговоришь ты старика наконец позаботиться обо мне?