Островок счастья

– Без штанов, ну мы так мужиков зовем, – пояснила Ирина. – Двое всего остались: Петька Королев, потому что он по уши в Татьяну влюблен, ну, которую режиссер бросил, и Юра Батраков, этот от Юльки потому что ни на шаг, хотя они и в разводе. Еще Василий Ильич есть, но он заболел. Ему уж восьмой десяток.

– Ничего себе! – искренне удивился Павел. – А я думал, что вы просто так Гоголя переделали, чтобы соригинальничать.

– Какое там! Просто выкручиваться приходится. Вот наша директриса, Светлана, которая Городничиху играла, и решила, что теперь Юлька будет ставить. Третий спектакль уже, вроде неплохо получается.

– Да… – задумчиво согласился Павел; в свете новых обстоятельств вся история выглядела несколько в другом ракурсе. – Трудно вам приходится.

– Так мало того! – обрадованно зачастила Ирина, которой нравилось, как внимательно слушает ее Павел: они не просто переспали и разбежались, но и сидят вместе, завтракают, разговаривают – и, похоже, ему с ней интересно, этого не было даже в ее программе-максимум! – Нам еще и финансирование в октябре срезали. Оставили только зарплату, а на спектакли – шиш. Светлана покрутилась, потыкалась туда-сюда, а никто не дает. Понятное дело, нету ни у кого, у нас тут не Москва. Они и на завод ходили просить, только ты, наверное, не знаешь об этом…

Павел промычал что-то невнятное, увлеченно намазывая тост джемом.

– Да понятно, до тебя разве допустят! – по-своему истолковала его мычание Ирина. – Ты ж у нас царь и бог! Короче, денег не дал никто, и пришлось Юльке браслет продавать. И еще кредит брать. Ой, а с браслетом вообще такая история! Юрка его где-то взял и молчит, не колется. Юльке подарил. Она тоже молчит, ни в какую не говорит. А денег-то у Юрки точно нет! Ну, допустим, пить бросил, так все равно на браслет не насобирать. А тут серебро, гранаты – представляешь? Когда он Юльке его подарил, то королева наша, ну, Марианна Королева, Сашкина мать, она Анну Андреевну играла, чуть от зависти не сдохла, вот смех! Мне, говорит, тоже муж такое в Праге предлагал купить. Предлагал, ха! А не купил ведь! И второй раз чуть не сдохла, когда за этот браслет Юльке в ломбарде больше полста тыщ дали! Вот Юрка мужик, да?

В голосе послышалось неподдельное восхищение, и Павел про себя отметил, что при случае вполне сможет – не расплатиться, нет! – но подарить Ирине какую-нибудь безделушку, и что она не будет ломаться.

– Ну вот, еще по пятьдесят тыщ Юлька со Светланой кредиты взяли. Под четырнадцать процентов годовых – это сколько возвращать?

– Пятьдесят семь, – автоматически подсчитал Павел. Именно столько он оставил в прошлый раз в ресторане, куда водил свою питерскую знакомую.

– Бли-ин! – изумилась Ирка. – Это сколько в месяц?

– По четыре семьсот пятьдесят, – подсчитал Павел.

– У Светланы восемнадцать, она одна живет, муж умер, он на заводе начальником цеха был. А у Юльки зарплата четырнадцать, так у нее еще сын в одиннадцатом, – покрутила головой Ирина. – Во дает Юлька… Зря она.

Ирина помолчала, явно что-то соображая. А потом, решившись, осторожно прикоснулась кончиками пальцев к рукаву его рубашки.

– Слушай, Павел…

– Да? – хмуро отозвался он. Настроение у него стало препаршивое.

– Ты меня прости… и не обижайся. Ты мне очень понравился, честное слово, – с трудом подбирая слова, начала Ирина. – Ты у нас первый парень на деревне. Вне конкуренции.

Павел криво улыбнулся и кивнул, ожидая продолжения.

– Мы тут один раз с девчонками… Давно, еще когда ты только приехал. Мы смеялись тогда, что надо тебя… ну, в общем…

– Что?

– Соблазнить и денег на театр попросить! – выпалила Ирка и замолчала, ожидая реакции.

– То есть ты что, как Жанна д’Арк?! Или как Пышка у Мопассана? – изумился Павел, до которого начал доходить смысл сказанного. – Ты пожертвовала собой ради театра? А теперь хочешь выставить мне счет? И у тебя хватает совести говорить мне это прямо в глаза?!

От обиды и возмущения он едва сдерживался. А Ирка, ничуть не испугавшись, вдруг сказала строго и даже как-то обиженно:

– Ничем я не жертвовала. И вовсе не для театра. Ты мне понравился. Я вообще люблю таких мужчин, как ты. Не с деньгами, не в этом смысл. Хотя с деньгами, конечно, лучше, чем без них, не согласен?

– Согласен, – нехотя выдавил из себя Павел, и то только потому, что отрицать было бы глупо. И с удивлением отметил, как вдруг изменилась вертихвостка и болтушка Ирка, стала серьезной и будто отчитывала его за что-то.

– Я не привыкла себе отказывать, если мне нравится мужчина. Что в этом такого? Мы взрослые люди. Так, нет?

– Так, – чувствуя себя полным идиотом, кивнул Павел.

– В любовницы я к тебе не собираюсь, – деловито продолжала Ирка, как будто говорила о чем-то само собой разумеющемся. – Шила в мешке не утаишь, все равно весь город узнает. Тебе наплевать, ты уедешь к своим… в Куршавель или куда там еще. А я останусь. Мне это без надобности. Просто интересно было.

– Ты мне зачем все это говоришь?! – опять не выдержал Павел. – Я тебя чем-то обидел?