Острые углы (СИ)

— Значит, решили, — сказал отец и снова опустился на диван рядом с дочерью.

— А теперь возьми себя в руки и прекрати эту истерику. Чтоб такой я тебя видел в первый и последний раз. Побереги себя и моего внука.

Лера задушила в себе вновь накатывающие рыдания. Матвей снова принес ей воды. Она отпила половину стакана и отдала ему. Руки у нее дрожали. Во всем теле бродил холод, и она опять никак не могла согреться.

— Твой внук… — эхом повторила она. — Даже если он от того ублюдка?

Что-то похожее на улыбку пробежало по строгим губам отца. Глаза его потеплели.

Он протянул руку и погладил Леру по голове. Осторожно, будто боялся поранить.

— Моя детка беременна. И скоро родит мне внука… или внучку. Это же такое счастье. И мне абсолютно плевать, кто в этом поучаствовал. Это твой ребенок — значит, он наш. Только это имеет значение.

Глава 22

Когда Полевой явился к Соломатину домой, тот находился в столовой и ужинал с Наталиной.

— Я тебя сейчас убью! — Его глаза пылали яростью. Казалось, он был готов взорваться от сдерживаемой ненависти.

— Добрый вечер, Алексей, — сказал Альберт Сергеевич спокойно.

Его не удивили и не возмутили Лёшкины слова. Именно такой реакции он от него и ожидал. Спасибо, что еще хоть как-то держал себя в руках и не бросился на него с кулаками.

— Где Лера? Что ты опять сделал? Как ты заставил ее уехать?

Полевой бы в таком состоянии, что не обратил внимание на присутствие Наталины и не задался вопросом, как она тут оказалась.

— Садись. Поужинай с нами, — миролюбиво предложил Альберт Сергеевич и указал на стул около себя.

Наталина настороженно замерла, потом шепнула:

— Я вас оставлю. Вам лучше поговорить наедине.

Соломатин положил вилку, на него положил нож и дотронулся до ее руки.

— Извини.

— Ничего, я прогуляюсь по саду, — Ната слегка улыбнулась и вышла из столовой.

— Ты, конечно, можешь мне не верить, но это ее решение, — начал объяснять Альберт Сергеевич, оставшись с Лёшкой наедине.

— Я тебя предупреждал, — не слушал Алекс. — Говорил: если не успокоишься, я тебя уничтожу.

— Прям сейчас начнешь? — со вздохом спросил Соломатин.

— Прям сейчас и начну! Я тебя собственными руками придушу!

— Это выход. Если ты меня грохнешь, Лера точно вернется. Но не факт, что после этого вы останетесь вместе. Сядь поговорим.

Лёшка некоторое время стоял, молча сверля Соломатина полным злости и ненависти взглядом, потом рухнул на стул и обессилел. Вроде вулкана, выбросившего магму.

— Лера сама захотела уехать. Это ее решение, — терпеливо объяснял тесть. — И я этим недоволен так же, как и ты.

— С чего вдруг она захотела?

— Ты всё слышал.

— Если ты про ту херню, которую она мне прислала, то я в это не верю, — зло сказал он, но уже сказал, не крикнул. — Как ты ее заставил?

Он получил голосовое сообщение, в котором Лера говорила, что уезжает, что устала, что слишком много на себя взяла и не справилась с ситуацией. Голос был ее, но говорила будто не она. Полевой сразу понял: без папочки тут не обошлось.

— Я ее не заставлял. Я ее попросил позвонить тебе или хотя бы отставить сообщение. Потому что уезжать молча совсем не дело. Повторяю, мне не нравится, что ее нет рядом. Я этим недоволен так же, как и ты. Но она сама захотела уехать и попросила помощи. Я не мог ей отказать, — убеждал Соломатин, заметив, что взгляд Полевого немного прояснился: потихоньку начала спадать пелена злости.

— Тогда скажи, где она, раз тебе это тоже не нравится. И я верну ее домой.

— Не могу. Я ей обещал.

— А ты и рад выполнить обещание.

— Совсем нет, хотя ты не поверишь.

— Не поверю, — подтвердил Алекс.

— Понимаю твой скепсис. Если разобраться, мы друг друга совсем не знаем. Бизнес — это одно, семья — совсем другое. Я не рад, что Лера всё бросила и уехала.

— Еще скажи: ты не рад, что Лера бросила меня.

— Не рад, — признался Соломатин.

Постепенно Полевой успокоился. Ему удалось взять себя в руки, внешне он оставался бесстрастным, но внутри еще всё дрожало от гнева.

— Давай договоримся. Я тебе всё, что ты хочешь, а ты мне Лерку. Любое твое условие.

— Какое заманчивое предложение. Жаль, что я не могу им воспользоваться.

— Хорошо, ты обещал не предавать ее. Не предавай. Намекни. Дай зацепку. Хоть что-нибудь, чтобы я ее нашел. Скажи хоть что-нибудь.

— Не могу. И дело уже не в тебе, — задумчиво произнес Альберт Сергеевич. — Не думай, что я пользуюсь ситуацией, чтобы разлучить вас или что-то тебе доказать. Помнишь наш последний разговор? Хотя это трудно назвать разговором… Я много думал над твоими словами. Ты сказал, что я плохой отец…

— Я этого не говорил, — возразил Полевой.

— Напрямую не говорил, но в каждом твоем слове звучало это обвинение. И, наверное, ты прав, раз моя дочь попала в такую ситуацию, — тяжело сказал он.

— Возможно, это единственный шанс в жизни доказать ей, что я ее люблю. Что она для меня важнее всего. Лера поступила неправильно, но я не пойду против нее. Точка, — непреклонным тоном закончил он.