Острый угол

Не смотри, что я малого роста,
Что живу удивительно просто —
Я такое с тобой сотворю!..
Хочешь, дом разверну на зарю!

Вот однажды проснешься, отрада,

Дом на солнце развернут как надо!
У порога хрустальный ручей,
В каждой створке окна – сто лучей!

Если будет и этого мало,

Я – пока еще солнышко ало —
К полушалку рассвета вдали
Побегу хоть до края земли.

И не горько мне будет, не жалко

Оторвать от того полушалка,
И в дому от тебя до двери
Раскатать этот свиток зари!

Ты проснешься и крыльями птицы

Удивленные вспыхнут ресницы,
И в дому осиянном таком
Ты пойдешь по заре босиком!

И душа у тебя встрепенется,

И поймешь: это счастьем зовется,
И в начале огромного дня
Ты улыбкой одаришь меня.

Ну, а большего мне и не надо,

Лишь бы ты была рядом, отрада,
Лишь бы дом обходила беда,
Лишь бы ты улыбалась всегда.

«То ли воздух дурманит лесной…»

Л.

То ли воздух дурманит лесной,
То ли жажда, что пить – не напиться?
Это надо же так заблудиться
Нам с тобою под этой сосной!

А сосна до небес. Высока!

А вверху журавлиная стая…
А трава-то, какая густая!
Облака-то, смотри, облака!..

Вот бы головы в них окунуть,

Вот бы сбить это жаркое пламя!..
Что ж ты, Господи, делаешь с нами?..
Но уже не уйти, не свернуть.

«И нежность рук, что нет дороже…»

И нежность рук, что нет дороже,
И все слова – до одного! —
Мне говорят, что я хороший,
И мне печально от того.

Летела жизнь, и… пролетела,

Как ты, подковками звеня.
Куда ж ты, милая, глядела,
Мелькая около меня?..

Ермак

Навострили бердыши.
Ткнули лодки в камыши.
Осмотрели степь – гола.
Ханская луна светла.

Стань на страже часовой!

– Этот панцирь золотой
Снять бы на ночь. До врага,
Если прямо, два шага!

Он не слушает меня.

Подвожу ему коня.
Подгоняю стремена…
– Лодка лучше скакуна!..

Ханские стрелки метки.

Сабли их не коротки.
Хоть и вольно бердышам,
Не пробиться к камышам.

Холодна в реке вода,

Но не в холоде беда,
И не страшно, что темно.
Тянет золото на дно…

Перемяли камыши,

Потопили бердыши…
Хан, ликуя, в тишине
Молча молится луне.

Бесево