Осуждённые грешники (ЛП)

— Конечно, я тебя оставлю, — он останавливается у входной двери. — У тебя есть какие-нибудь планы на завтра?

— Зависит от того, что ты собираешься предложить.

— Свадьба. Бесплатная еда, бесплатное спиртное и хорошее времяпрепровождение. Что скажешь?

Я нахмурилась.

— У кого свадьба?

— Помнишь Рори Картер?

Я застонала. Не потому, что Рори мне не нравится — совсем наоборот. Она одна из самых милых девушек на Побережье. Она училась в единственной другой школе в Дьявольской Яме, а также работала в ночную смену в закусочной в конце улицы. Каждый раз, когда я заходила к ней, она давала мне дополнительную порцию жареной картошки или горячий шоколад за счет заведения, и я составляла ей компанию, пока она убирала со столов и проверяла запасы. Возможно, она была добра ко мне только потому, что мои родители погибли, но все же она была для меня самым близким другом.

Нет. Я застонала, потому что Рори — моя ровесница, а это значит, что я уже в том возрасте, когда люди разбираются в своем дерьме.

Я же, напротив, очень далек от того, чтобы разобраться в своем.

— За кого она выходит замуж? Я его знаю?

Мэтт задумчиво покачал головой.

— Нет, не думаю, что ты его знаешь. Ну, что скажешь? Хочешь быть моей парой на свадьбе?

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и обдумываю услышанное. Думаю, было бы неплохо увидеть старые лица, да и подходящее платье наверняка пылится у меня в шкафу. Кроме того, может быть, я встречу кого-нибудь, кто возьмет меня на работу.

— Я согласна, но только если ты не будешь называть меня своей девушкой.

— Не буду, потому что ты моя напарница в деле, чтобы заполучить другую.

— Что ж? Ты хочешь, чтобы я пела ей дифирамбы в уборной?

— Нет, я хочу, чтобы ты смотрела на меня, как будто влюблена в меня, и делала вид, что смеешься над моими шутками. Потом, когда она поймет, как я сексуально выгляжу в смокинге, ты должна будешь пропасть из моего поля зрения.

Я смотрю на него в недоумении.

— И раньше это срабатывало?

Он подмигивает мне.

— Не знаю, никогда не пробовал. Я заеду за тобой в два часа дня.

Он выбегает из моей квартиры, оставляя меня только с моими мыслями и шумным жужжанием отопительного прибора.

Душ. После почти трех дней, проведенных в вонючих автобусах, пахнущих как ходячая, говорящая пепельница, мысль о душе — это рай, даже если он будет холодным, потому что я еще не включила водонагреватель. Я бросила шубу на пол и вылезла из этого слишком тесного платья. Несмотря на то, что оно стоит дороже, чем вся моя остальная одежда вместе взятая, я не могу дождаться, когда смогу его выбросить. Может, от меня и пахнет дымом и потом, но от этого платья воняет виски и близостью к смерти, и я не хочу его больше видеть. К тому же, это часть моего прошлого. Завтра я проснусь и буду хорошей.

Ледяная вода струится по моему телу, смачивая волосы и снимая напряжение между лопатками. Но, несмотря на это, я чувствую себя спокойнее, потому что на горизонте замаячило обещание новой жизни. Возвращение в Дьявольскую Яму дало мне второй шанс и возможность начать все сначала. Там, где Мартин О’Хара никогда меня не найдет.

Я собираюсь найти работу и продержаться на ней дольше недели.

И также собираюсь, наконец, выяснить, что меня интересует в этом мире, кроме как брать деньги у мужчин.

К тому времени, как я вытираюсь и распутываю волосы, на моих губах появляется едва заметная довольная улыбка. Я натягиваю мягкие носочки и направляюсь по коридору в спальню, где меня встречает односпальная кровать с голой лампочкой, свисающей с потолка над ней. Вздохнув, я бросаю свою одежду на кровать, и тут же из кармана моей шубы на пол выпадает что-то.

Часы Рафаэля Висконти. Я сажусь на край кровати и беру их в руки. Провожу большим пальцем по гладкому хрустальному циферблату и по всей длине кожаного ремешка.

Странно, но они еще теплые, как будто он всего несколько минут назад снял их со своего толстого запястья и положил в мой карман. Может быть, дело в сильной усталости, а может быть, я теперь просто отъявленная психопатка, но почему-то я подношу его к носу и вдыхаю его запах. Терпкий коктейль из кожи и стойкого лосьона после бритья разжигает маленький, мерцающий огонек в глубине живота, и на какое-то темное, опасное мгновение я снова оказываюсь в баре. В окружении медленно плещущейся в бокалах янтарной жидкости, серебряных вспышек и зеленого мерцания.

Я рефлекторно сжимаю бедра.

Господи, я, наверное, устала, потому что ну его к черту. Мне все равно, кто он и сколько у него телохранителей, он набросился на меня с молотком. И что самое ужасное? Похоже, что это была какая-то шутка для него.

Я падаю обратно на кровать и начинаю смеяться. Ничего не могу с собой поделать, потому что, несмотря на то, что в тот момент я была в ужасе, у меня до сих пор голова идет кругом от избытка адреналина. Большие выигрыши бывают только после больших рисков, а я сегодня определенно рисковала.